– Итак, джентльмены, ваши данные ошибочны. Мой клиент ни на кого не нападал, это всё трое ваших ангелочков. Так что вот как мы со всем разберемся, – он уронил один из синих документов, – Это – постановление суда, юридический запрет наказывать моего клиента до слушания его дела в семейном суде. Если дело туда дойдет и вы проиграете, а вы проиграете, то школе придется платить за все судебные расходы. К тому же, вы подставите себя и школу для встречных исков. Джентльмены, надеюсь вы знаете хорошую прачечную, ибо грязи будет много!
Затем он уронил еще одну синюю папку.
– Еще один запрет, что обязует вас отчислить тех трех мальчиков из школы и не подпускать их к ней ближе, чем на пятьсот метоов, пока клиент находится в ней. Копии этих распоряжении были переданы мальчикам и их родителям. Вы отчисляете не того студента. Мы поправляем вашу ошибку. Снова же, нарушение этих распоряжений повлечет за собой ответственность как всей школы, так и личную. Вам ясно?
Они просто уставились на бумаги и ничего не говорили. Штайнер продолжил.
– Думаю, нужно выразить то, чего мы от вас хотим более конкретно, джентльмены. Я предоставил вам законные указы, Теперь, вам, конечно, следует созвать совет, но я вас уверяю – бумаги настоящие. Сейчас я надеюсь, что мой клиент сможет вернуться в свой класс уже сегодня и поехать домой на школьном автобусе. Вам ясно? Прошу ответить.
Уорнер был ошарашен. Баттерфилд просто посмотрел на нас и сказал.
– Да.
Штайнер встал.
– Тогда мы здесь закончили. Вот моя карта, по любым вопросам, вы или ваши адвокаты могут со мной связаться. Как личные, так и общественные, – Он уронил несколько визиток на стол и мы вышли из кабинета. Он провел нас до главной двери и остановился.
– Карл, оставайся здесь. Иди на занятия как ни в чем не бывало. Если будут проблемы с учителям или директором, то скажи отцу и он позвонит мне. И не смей попадать в передряги, ладно?
– Да, конечно, – Согласился я.
– Что, правда? – Спросил папа,
– Что? Указы? Конечно! Я играю в гольф с судьей. Он себя прикрыл, но дело ни за что не зайдет так далеко. Те двое такие истуканы, что даже не весело. Прямо как Карл и сказал, детектив может разобраться с водителем в любой день недели. Арест просто вбил последний гвоздь в их гроб. Он улыбнулся мне. Ты, случайно, не бойскаут?
С чего это он вдруг?
– Хм, да сер, отряд 896.
– Святого Петра? И как тебе? Получил первый класс?
– Второй, но почти первый. А что?
– Я советник разведывательного поста в Тимониуме. Когда тебе будет четырнадцать лет можешь перевестись к нам. Подумай об этом!
Черт! Я вспомнил откуда знал его! Я все таки перевелся в разведывательный пост. Все, что я помню, так это то, что главным был богатый адвокат, а его сын – пост президент. Но всем было плевать, так как у них был огромный джип, куда помещался трейлер со всем нашим барахлом. Они специализировались на водной гребле, что казалось мне чрезвычайно крутым!
– Что за специальность?
– Каное и гребля. У нас даже собственные лодки есть!
– Круто, я обязательно поразмышляю над этим!
– Отлично. Нам бы пригодился парень вроде тебя.
Мы пожали руки и он ушел в компании моего отца. Его коротких слов хватило для того, что бы понять "Держись от неприятностей подальше, а не то…!".
Стрелка часов перевалила за полдень, когда я расстался с Отцом и мистером Штайнером, а именно указывала на пятнадцать минут первого. Согласно расписанию, у меня сейчас должен быть урок английского в классе 214, который ведет миссис Тернбул. Я не мог вспомнить ни где находилась эта аудитория, ни саму учительницу. Сначала, мне нужно было найти свой шкафчик и скинуть туда всю фигню. Я достал свою связку ключей, нашел номер и комбинацию написанную на его обратной стороне.
Безопасность превыше всего, ага!
Я бродил по коридорам, что начинали всплывать в памяти один за другим и, наконец-то, нашел свой шкафчик. Божечки, это было подобно открытию капсулы с письмом в будущее, только наоборот. Я закинул в него свой рюкзак с пиджаком и отправился к кабинету 214. Обнаружив его, я подсмотрел в окно и увидел Миссис Тернбул у доски в конце комнаты. Переместившись ко второй двери, моё тело проскочило внутрь класса.
Шансов провернуть это и остаться незамеченным очень мало, Миссис Тернбул остановилась и уставилась на меня, как и весь класс, что развернулся в своих стульях с выпученными глазами и отвисшими челюстями. Я припомнил, что пустая парта в четвертом ряду справа была моей и добрался до неё.
– Добро пожаловать к нам снова, Мистер Бэкман, я слышала, что вас здесь больше не будет, – сказала миссис Тёрнбул. Она была довольно невзрачной, но хитрой и острой на язык женщиной сорока лет.
– Сообщения о моей смерти были сильно преувелины, – ответил я.
Она улыбнулась.
– Пожалуй, Мистер Твен, пожалуй. Могу ли я предположить, что вы продолжите радовать нас своим присутствием в дальнейшем?
– И это присутствие будет в высшей степени приятным!
Миссис Тернбул нравились хлесткие ответы. Она была не против поспорить со студентами, пока они использовали хороший английский, правильные фразы и не переходили на оскорбления.
Она кивнула мне.
– Это мы посмотрим, – женщина вернулась к доске и продолжила занятие.
Как только перед нами показалась спина Тернбул, рядом сидящая со мной Кэти Ловенталь повернулась и прошептала.
– Что произошло?! Я видела как тебя забирают в тюрьму!
Не оборачиваясь, миссис Тернбул произнесла
– Мисс Ловенталь, ответы на такие вопросы получаются самыми полными после школы. Мне оставить вас после уроков, чтобы у вас было достаточно времени составить целый отчет?
– Нет, мэээм.
– Тогда оставьте разговоры на потом.
Кэти хитро на меня посмотрела, но я просто пожал плечами. Она была одной из моих лучших друзей в школе, но никогда девушкой. Мы знали друг друга еще со времени Хэмптонской начальной. Кэти тоже состояла в подготовительной группе, до ужаса умная, и мы могли болтать обо всем подряд. После выпуска мы окончательно потеряли след друг друга, я уехал на сотни миль от нашего городка и остался там. Но на встрече выпускников по поводу двадцатилетия выпуска мы всё же пересеклись. Она стала врачом, делала исследования в онкологии, и поселилась в Южной Калифорнии. Кэти похудела, хорошо загорела и стала похожа на лисичку. У меня сложилось впечатление, что она была заинтересована в небольшом воссоединении наедине, но мы с Мэрилин тогда уже были вместе и я лишь ухмыльнулся такому подходу.
Как бы там ни было, это все произошло через многие годы в будущем… или в прошлом, тут как посмотреть. Мы как-то протянули до конца занятия, во время которого я чувствовал недоумевающие взгляды людей "Что он здесь делает?". Драка в автобусе, исключение, три парня в госпитале… сами по себе достойные события для обсуждения, но добавьте к этому, что меня арестовали и увезли в наручниках… да, на пару дней только обо мне разговоров и было.
И вот я прихожу как ни в чем не бывало.
Как только мы вышли из класса, Кэти и еще парочка друзей окружили меня.
– Что ты здесь делаешь? Ты должен быть в тюрьме!
– Ага, ты сбежал или как? – спросил кто-то позади неё.
Я посмеялся.
– Ничего подобного. Меня не арестовывали. Это всё недопонимание.
– Арестовывали! Я видела на тебе наручники! – запротестовала она.
Я прислонился спиной к шкафчикам.
– Да, но это потому, что водитель налажал. Поэтому и полиция в то утро сюда приходила. Они говорили с вами? – спросил я.
Она кивнула.
– Да, со мной Бэтт и Рэем. Они хотели знать, что произошло. Было круто! Рэй спросил отправят ли тебя в тюрьму, но офицер промолчал. Мистер Уорнер всё время был рядом с нами, а полиция говорила ему позволить говорить нам. Уорнер же продолжал пытаться рассказывать о том, что произошло, как будто он там был.
– Неудивительно. Как бы там ни было, когда они узнали, что произошло на самом деле – меня отправили домой. Ничего такого.