– Это!
Я понял о чем она, но всё еще не мог понять куда она клонит.
– А? Джина? Я не понимаю…
Её лицо стало ярко-красным и она, запинаясь, произнесла:
– Я должна знать всё, об опыте Карла Бакмена!
Я буквально выплюнул колу, промазав мимо Джины, но попав в кресло. Она побежала и достала бумажных полотенец, пока я откашливался. Если она хотела избавиться от напряжения, то наверняка должен быть способ получше.
– Иисусе, Джина, ты до сих пор беспокоишься о этом бреде?! Божечки!
– Это не бред! – запротестовала она, – Все те девочки в школе, что говорят мне о том какой ты, и как я сама обо всем узнаю… и все такое… Карл, я не… я…
Слезы начали литься по её щекам.
Я взял салфетки в руку, и снова усадил девушку на колено. Еще нежнее. Сначала я приобнял её, шепча: "Всё хорошо, всё хорошо". Спустя пару минут она успокоилась.
Когда она перестала плакать, я помог Джине сесть прямо и повернуться ко мне.
– Хорошо, хочешь узнать об опыте Карла Бакмена? – она кивнула и я улыбнулся, – Ну… ничего такого. Просто я – это я.
– Я не понимаю.
– Ты думаешь, я просто сделал себя своей следующей целью. Я соблазню тебя, займусь любовью и пойду проворачивать то же самое с другой девушкой, не так ли? Верно?
Она застенчиво кивнула, не поднимая взгляд.
– Джина, тебе все они сказали, что я занимался с ними сексом? Все? Потому что это не так.
Глаза Джины расширились.
– Не так?
– Нет, я признаю, что с несколькими из них это точно было, даже с большинством, но не со всеми. Я сам никогда не перехожу границу того, что некомфортно и чего не хотят девушки.
– Я не понимаю, – призналась она.
Я улыбнулся.
– Не все девушки хотят парня, который "пока смерть не разлучит нас". Кто-то хочет парня, с которым можно сходить на танцы, кто-то парня, с которым можно видеться раз в неделю. Мы друзья, можем немного больше, чем друзья, но ничего серьезного. Понимаешь?
– Наверное…
Я понял, что совсем не понимает.
– Вот тебе пример. Ты знаешь Тэмми Брэкстон, верно? Мы с Тэмми, бывало, дружили. Очень сильно дружили, но никакой романтики. Сейчас она встречается с Рэнди Бронсоном и у них всё куда серьезнее, чем было у нас. Они правда влюблены.
– Значит ты не хочешь, чтобы у нас было все серьезно?
– Да я ведь совсем не это сказал. Я говорю, что это зависит лишь от тебя, не от меня. Если ты просто захочешь дружить, то я пойму, буду расстроен, но пойму. Если же ты чувствуешь то, что чувствую я сейчас… то я готов.
– Ты о чем?
– Я ухмыльнулся и снова приобнял её. Как я и сказал раньше, в тебя очень легко влюбиться. Я почти это сделал, так что попытайся не разбить моё сердце, если тебе нужен лишь друг.
Джина обняла мою шею руками и крепко стиснула меня. Я почувствовал влагу на её щеках, когда девушка разревелась снова. Мы расцепили объятья и спустя минуту я спросил у неё в чем дело.
– Ох, Божечки… кажется… я тоже тебя люблю.
– Смотрите, как удобно. Перестань плакать. Влюбленные девушки должны быть счастливы, а не грустны, – ответил я.
– Я счастлива, дурачок!
Я пожал плечами.
– Хорошо, я дурачок. Добавим это в Опыт Карла Бакмена.
Внезапно она снова разнервничалась.
– Капл, я… не совсем готова к опыту Карла Бакмена. В смысле, я… я не…
Я закатил глаза.
– Зато вот к этому опыту Карла Бакмэна будь готова – завтра я прибью любую девушку, что так назовет это. Я не аттракцион в Диснейлэнде!
Джина хихикнула.
– Серьезно, ничего не будет, пока тебя всё не устроит. Я не собирался набрасываться на тебя, как только мы спустимся сюда этим вечером.
Она покраснела. Джина была невинна, но не то чтобы совсем. Кто-то ведь научил её целоваться.
Мои руки обернули её талию еще раз.
– Вот тебе настоящий опыт Карла Бакмена. Я забочусь, делюсь с тобой, слушаю и говорю, защищаю и дружу. Все остальное лишь прекрасное дополнение. Почему бы не начать с этого, а дополнения оставить на потом?
Она охотно кивнула.
– Да!
– А теперь тебе хочется узнать, с чего начинается опыт? Самое начало?
Большие карие глаза смотрели на меня с желанием. Я встал, не отпуская её, а затем опустил руки к попке девушки. Джина застонала, когда я это сделал.
Я наклонился и прошептал.
– Сначала, я стяну с тебя джинсы… – я потер её попу, она заскулила… – а затем как следует отшлепаю!
Обе моих руки шлепнули по её ягодицам и Джина яростно заорала. Я обнял её руками так, чтобы она не могла меня ударить.
– И так будет в следующий раз, если ты об этом со мной заговоришь!
– Ублюдок! – пожаловалась она, потирая задницу.
– Теперь иди наверх и смой слезы, чтобы отец не застрелил меня при одном только взгляде на тебя.
Я отправил её вверх и убрался в подвале. Я заносил стаканы на кухню, прямо когда она вышла из ванной. Спустя пару мгновений пришли её родители и нашли нас беседующими на кухне.
Я отказался от ужина и уехал. Я уже опаздывал на ужин к своей семье и был наказан тем, что мне не подали десерт. Когда мама спросила где я был, то лишь улыбнулся и сказал, что наказание того стоило. Родители фыркнули. А Хэмильтон начал ныть о том, как это меня за такое не четвертовали.
Глава 16. Будь осторожнее с желаниями
Следующий этап нашей с братом отчужденности произошел еще через пару недель. Понедельник, двадцать второе число, неделя благодарения, я спросил у родителей могу ли привести Джину на ужин в день благодарения. Со мной это в первый раз. Шилли Тэлбот приходила ко мне пару раз, когда мы еще встречались, но тогда мы работали над научной выставкой и к тому же никто из нас не мог водить. Так что родители вечно были рядом. Джина была единственной, кого я просил прийти.
Хэмильтон тут же сказал нет, так как это было против правил. Никто не обращал на него внимания, родители сказали, что никаких проблем. Мама поинтересовалась спросил ли я уже у Джины.
– Нет, сначала хотел прояснить всё с вами, прежде, чем спрашивать у неё, – сказал я.
Мать такой ответ удовлетворил и все мы дружно продолжили игнорировать Хэмильтона.
Оглядываясь назад, я понял, что это было ошибкой. Следующим вечером, за ужином, Мама спросила придет ли Джины на благодарение. Я покачал головой:
– Нет, Джина с родителями едут на Лонг-Айленд, чтобы провести время с семьей. Уезжают в среду после школы.
– Жаль, может тогда пригласишь её на воскресный ужин?
– Да, очень жаль, – злобно прошипел Хэмильтон. – Ты не сможешь использовать это, верно?
Все повернулись к нему, наблюдая за тем, как он лезет в карман, достает ленту презервативов обернутых в фольгу и бросает их на стол.
– Я нашел их внизу!
Мать вздохнула, но больше ничего. В какой-то момент на мои глаза напала красная пелена, правда мне удалось схватиться за край стола и держаться за него, пока не побелели пальцы. К тому времени, как я немного успокоился, то заметил, что за мной пристально следит отец и пытается разобраться убью ли я брата или нет. А мне очень этого хотелось.
Я не знаю как ему это удалось. Я не до конца закрыл шкафчик? Или он научился взламывать замки? Я так и не выяснил. Все взгляды в комнате обратились к нам и резинкам на столе. Даже Хэм начал понимать, что сделал какую-то глупость.
– Ты что, совсем с ума сошел? Бросать пачку презервативов на обеденный стол на лазах, матери, бабушки и младшей сестры? О чем ты, Бога ради, думаешь?! – тихо спросил я.
Упоминание бабушки и сестры вывело Маму из состояния шока.
– Сьюзи, помоги бабушке подняться в комнату и оставайся с ней там.
Нана к тому моменту была уже совсем плохая и я не уверен, что понимала что к чему.
– Но Мама!..
– Сьюзи, иди и уведи бабушку! Не заставляй меня повторять это! – затем она повернулась к Хэму: – Иди в свою комнату, мистер.
Прежде, чем он встал, я сказал:
– Нет, Хэмильтон, иди в гостиную и оставайся там. Не спускайся.
Никто не понял к чему это я, так что мама просто сказала:
– Иди в свою комнату.
И снова я вмешался: