Я просидел в допросной часа полтора, когда открылась дверь и два больших парня вошли. Первый был здоровяком, высоким и коренастым. Он был одет в костюм, с сединой на голове и красным лицом. Второй выглядел примерно так же, только чуть покороче и с нормальным цветом лица.
Я встал и повернулся к мужчине с красным лицом:
– Привет, Пап.
– ЧТО ТЫ, ЧЕРТ ПОДЕРИ, НАТВОРИЛ?! – взвыл он.
– Ну, ничего, "пока не доказано обратное", – ответил я и повернулся ко второму мужчине, пока отец становился всё краснее и краснее. – Привет, я Карл Бакмэн. А вы кто?
Я протянул правую руку, чтобы поздороваться, но левая, разумеется, последовала за ней, так как они были закованы в наручники.
Мужчина быстро встал между мной и отцом. Он на какое-то мгновение уставился на мои оковы прежде, чем ответить на рукопожатие.
– Я Джон Штайнер, адвокат.
– Я, кажется, спросил, какого черта ты натворил! – вновь закричал отец.
– Может мы сначала присядем, а потом я расскажу, – спокойно ответил я.
Адвокат подтолкнул отца ко стулу напротив меня.
– Чарли, присядь, чтобы мы разобрались.
– Я хочу знать!
– Чарли, сядь и заткнись, – ответил Штайнер.
Мой папа нехотя упал на стул и уставился на меня.
– Лучше бы тебе меня не разочаровывать.
– Дай мне секунду и я всё тебе расскажу, пап. Просто поверь, в этой ситуации я не плохой парень. Но сначала мне надо задать Мистеру Штайнеру один вопрос.
Отец был готов взорваться, но адвокат схватил его за руку и успокоил. Мужчина сел около него и посмотрел на меня.
– Да?
– Мистер Штайнер, как я понимаю, вы адвокат моего отца.
– Да, уже не один год. А что?
– Вопрос в том… вы сейчас защищаете его, или меня?
Штайнер уселся в стуле и с любопытством посмотрел на меня. Папу снова чуть не разорвало криком от удивления, но адвокат схватил его за руку.
– Всё в порядке, Чарли. – он повернулся ко мне. – Я буду защищать тебя.
– Даже если платит он? – продолжил я.
Он глянул на моего отца и затем снова на меня.
– Даже, если так.
– А если он захочет не того, чего захочу я?
Отец уставился на нас, будто мы лепетали на марсианском.
– Что, черт подери, вы тут несете…
Штайнер еще раз схватил его руку и заткнул Папу.
– Я понимаю, куда он клонит, – мужчина повернулся ко мне. – Если мнения разойдутся кардинально, то я смогу предоставить тебе другого адвоката. Так пойдет?
– Да, сэр, спасибо вам огромное, – я встал и наклонился над столом, снова протягивая руки. – Как я и говорил, меня зовут Карл Бакмэн.
Он куда более крепко сжал мою руку.
– Меня зовут Джон Штайнер и я твой адвокат. Расскажешь, как тебе удалось сюда угодить?
– Да, сэр, без промедления.
Градус адекватности как будто повысился в комнате. Даже отец выглядел куда спокойнее. Куда более уравновешенным тоном, он повторил:
– Лучше бы тебе меня не разочаровывать.
– Это уже зависит от твоего восприятия.
Я рассказал им всё о том, как три парня посчитали себя очень крутыми и начали отбирать деньги за ланч, и как они решили, что я должен им каждую неделю по пять баксов. Это они объявили вчера, по пути домой. Затем я описал драку. Папа сам по себе крепыш, но скорее с виду. Может он и выглядел как портовый грузчик, но работал инженером-дизайнером. Отец не мог и слова связать, когда я описал ему результаты драки.
– У Джерри сломан нос, выбиты зубы и сломана челюсть. Тим упал без сознания, наверное сотрясение… ну и колено Боба превратилось в месиво. Наверняка они проведут пару дней в больнице.
– Господи Иисусе! – сказал папа.
Он смотрел на меня смесью ужаса и уважения. Как и адвокат.
Штайнер спросил:
– Ты рассказывал об этом полиции?
– А они и не спрашивали. Я просто сидел здесь и ждал вас. Ну я бы ничего и не говорил без адвоката. Ну, вы помните дело Миранды против Аризоны.
Оба мужчины просто уставились на меня. Штайнер поднялся и постучал в закрытую дверь. Спустя несколько секунд она открылась и он сказал что-то человеку за ней. Затем вернулся за стол.
– Хорошо, детектив скоро будет на месте, я хочу, чтобы ты рассказал ему всё, что только что рассказал нам. Затем мы отсюда уйдем. Не думаю, что они обвинят тебе в чем-то более серьезном, чем хулиганство. Это ведь всего лишь драка в автобусе, верно?
– Мистер Штайнер, у меня нет никакого намерения соглашаться ни на что подобное. Это я жертва здесь, а не они. Ребята атаковали меня, а не наоборот, – ответил я.
Такое несогласие отец бы назвал "непослушанием", "испорченностью" и "дерзостью". Дома он бы уже устроил мне взбучку. Мистер Штайнер просто понимающе кивнул и жестом показал папе, что сейчас стоит молчать.
– Давай сначала поговорим с детективом, я ни на что не соглашусь не поговорив с тобой.
Спустя минуту открылась дверь и в неё вошел еще один мужчина в костюме, поменьше и тоньше, с сияющей залысиной, хоть ему и не было больше тридцати. Он держал ручку и папку, которые после непродолжительного взгляда на нас, были брошены на стол.
– Здравствуйте, меня зовут Роберт Ричи и я детектив, – мужчина выставил палец и начал водить им от одного мужчины к другому, – Мистер Бакмэн?
– Это Чарльз Бакмэн, я – Джон Штайнер, адвокат мистера Бакмэна, – ответил он.
Детектив Ричи пожал их руки, прежде чем повернуться ко мне.
– А ты должно быть Карл. Могу я тебя так называть? – спросил он с дружелюбной улыбкой на лице.
Ага, мы здесь все большие товарищи. Он мой друг. Сейчас снимет наручники и отправит домой к мамочке и папочке. Я уйду из страшного участка… и ради этого, мне нужно будет просто сделать небольшое признание… что-то вроде похищения ребенка Линдбергов.
– В чем вопрос, Боб, можешь! – счастливо ответил я.
Ричи это немного озадачило и он уставился на меня. Улыбнувшись про себя, он покачал головой.
– Ладно, я это заслужил. Давайте присядем и всё обсудим.
– Да, сэр, – ответил я куда более вежливо.
– Можно что-нибудь сделать с наручниками? – спросил Штайнер.
– Полагаю, что да. Но у этого мальца серьезные обвинения, – ответил Ричи. За их разговором можно было наблюдать, как за игрой в покер.
– Нас трое. Думаю мы сможем справиться с ним, – сухо ответил адвокат.
Детектив пожал плечами и снял с меня наручники. Думаю, так он надеялся получить моё расположение. Засунув браслеты и ключ себе в карман он обернулся ко мне, схватив свой планшет и ручку:
– Ну, расскажи мне свою версию событий.
Я посмотрел на Штайнера, а тот тихо кивнул. И я вновь рассказал всю историю, точь в точь как раньше. Детектив делал записи, особенно когда я упоминал имена. В конце он заключил.
– Это не сходится с тем, что я знаю.
Было важно максимально контролировать ситуацию. Прежде, чем адвокат открыл рот, я ответил:
– Вероятно, но откуда вам знать правду? От кого вы услышали всю историю? Ребята в больнице, с ними вы поговорить не могли. Кто еще? Водитель автобуса?
Ричи скосился на меня:
– Согласно словам водителя, ты напал на троих мальчиков в автобусе, а потом добивал тех двух, что ему удалось оттащить от тебя снаружи.
Я насмешливо фыркнул:
– Он их спас? Как мило. Дайте-ка угадаю, водитель заявил, что видел всё, так?
– Да, так.
Отец продолжал молчать, что было здорово. Он просто не мог понять, что произошло с его маленьким сынком задротом. Но что было более важно, так это то, что адвокат тоже молчал. Штайнер мог перебить меня и сказать, что меня вынуждают говорить, или что я ничего не понимаю… но начав задавать вопросы… это детектив был в опасности. Я контролировал ситуацию.
– Вы можете считать то, что он рассказал, таким же художественным произведением, как и любую из книг Хэмингуэя или Фолкнера. Примерно столько же там правды. Водитель сидел на своем месте и смотрел прямо, в лобовое стекло. Единственное место, откуда этот парень мог что-либо увидеть – проход. Но он был заполнен садящимися на автобус детьми, так что водитель бы там не стоял. Услышав как началась драка, он повернулся, но всё равно не смог бы ничего разглядеть. Между нами была по крайней мере дюжина учеников. Ничего не разглядеть.