– Вино, Карл? – сказала она.
– Что-нибудь итальянское, думаю, раз уж мы едим пиццу. Не такое крепкое, как Баролос или Тусканское, так что Кьянти, но мы едим пиццу, а значит не классику и не Ризерву, – я глянул на винную карту и заказал бутылку Габбиано. София одобрительно кивнула.
Я перевел. взгляд на близняшек, они дразнили брата.
– Так, куда вы хотите поступить? – спросил я, – И вы всегда одеваетесь похоже?
На них были одинаковые джинсы и футболки, и даже кроссовки. Антония была одета довольно неформально. Только София и Мария оделись поприличнее, для осмотра колледжа.
Близняшки хихикнули. Антония вставила свои пять копеек:
– Так никто их не может различить.
– Не правда. Я могу.
София и девочки посмеялись над этим.
– Даже я не могу, а я их рожала, – сказала она.
– Не, чувак. Они играли в эту игру с тех пор как начали ходить.
Я пожал плечами.
– Ну, у Джульетты застрял кусок хлеба в брекетах.
Внезапно левая близняшка начала водить по рту языком, все уставились на них. Она посмотрела на меня и сказала:
– Ничего подобного!
Я улыбнулся.
– Да, но зато теперь я знаю, что ты Джульетта.
Они тут же начали жаловаться.
– Так нечестно! – остальные лишь посмеялись над ними. Мы отказались слушать их возмущения и девочки вышли в туалет.
– Они поменяются местами, – сказала Мария после их ухода.
– Или просто скажут, что поменялись местами, – добавила Антония.
Она глянула на меня и сказала:
– Вечно это делают.
– Не важно, если только они не поменяются одеждой. У Маргреты из футболки торчит нитка, – я рассматривал девочек и пытался найти различия, они и правда были похожи, – могу поспорить, когда начнут встречаться с мальчиками, то станут их разыгрывать. Парни не поймут что их настигло. Или кто!
Бо с Софией призадумались.
Спустя пять минут, девочки вернулись.
– Теперь ты не знаешь кто есть кто! – сказала правая, и они высунули свои языки.
Я глянул на мать и её детей.
Из левого рукава футболки Aerosmith выбивалась нитка. Я указал на неё: – Маргрета, – и перевел палец на другую, – И Джульетта.
Девочки закачали головами, не веря своим глазам. Их мать рассмеялась.
– А ты наблюдательный, – сказала она. Это касалось так же того, что она заметила, как я смотрю на её безымянный палец. На нем не было никакого кольца.
– Да, я такой, – ответил я ей с улыбкой. И тут же почувствовал как нога в колготках гладит меня. Сидел я напротив Софии. Мария была вдалеке от нас. Мой член затвердел. Не знаю, что случилось с Мистером Бержински, но он не был помехой.
После такого приятного ланча, мы направились обратно на парковку.
Мустанг Бо был припаркован около машины его матери. Я снова улыбнулся, когда увидел его.
– А вам нравятся тачки из Детройта, – сказал я.
– Тебе нравятся такие машины?
– Они явно не для гладкой и комфортной езды.
Женщина улыбнулась.
Пора было идти. Я помахал близняшкам и Антонии, а Марии и Софии пожал руки. Дотронувшись до Софии, я почувствовал что-то на свой ладони.
– Спасибо за ланч, Миссис Бержински.
– Было приятно. Будем надеяться, я на тебя ещё натолкнусь, – она улыбнулась и забралась в свою машину.
Бо обошел свою машину и сел на водительское, я воспользовался моментом, что бы глянуть на записку.
"Мотель Холидэй, комната 312, 10:30." Ну, может я и увижусь с Софией снова. И думаю в следующий раз я не буду звать её "Миссис Бержински". Я залез в тачку к Бо и мы поехали обратно в общежитие.
Глава 25. Рандеву в полночь
Я проразгильдяйничал в общаге всю вторую половину дня и отужинал в обеденном зале. После чего Дружище стал тянуть меня с собой на вечеринку братства, чтобы там вовсю напиться и подурачиться. Я отказался.
– Дружище, у меня планы на вечер. Извини.
– Эй, там есть халявное пиво и травка!
– Дружище, у тебя всегда халявные пиво и травка.
Я никогда не видел, чтобы он платил за пиво или траву, определённо, было похоже, что ему всегда удавалось выклянчить это без труда.
– Ну и куда ты идёшь?
– Это секрет, Дружище. Если я тебе скажу, то мне придётся тебя убить.
– Но…
– Поверь, Дружище, мои развлечения будут покруче твоих, и у меня после них не будет похмелья, – ответил я, смеясь.
К девяти Дружище исчез туда, где собирался напиться и ширнуться. Я взял мыльно-рыльные с полотенцем и направился в конец коридора. Принял второй за сегодня душ и ещё раз побрился. Никому ведь не хочется никого оцарапать щетиной (Вообще-то, это было излишней предосторожностью. Борода не росла у меня всерьёз почти до двадцати лет. А бриться второй раз за день – это принимать желаемое за действительное).
Вернувшись в комнату, я переоделся в наглаженные брюки, чистую белую праздничную рубашку и парадные туфли. Я пропустил носки. Как и трусы с майкой. Праздничную рубаху надел небрежно – рукава закатаны до середины локтя, воротник расстёгнут. Я ушёл через пару минут после десяти.
Припарковался у гостиницы подальше от здания, там, где было потемнее, и прождал в машине почти до назначенного времени. Ни в коем случае не хотелось оказаться в коридоре, когда одна из девчонок будет там проходить. Ясно было, что девочки находились вместе в одной или двух комнатах, а София была в отдельном номере. К 10:30 девочки должны были угомониться, но я не хотел рисковать, встретив их в коридоре. В 10:27 я вылез из Galaxie, запер её и и вошёл в лобби. Клерк зыркннул на меня, но я невозмутимо прошёл к лифтам и поднялся на третий этаж. Комната 312 была справа. По коридору прошел насколько мог тихонько и легко постучал в дверь.
Через секунду та отворилась и София Бержинская улыбнулась, увидев меня прислонившимся к дверному косяку. Она ничего не сказала, лишь отступила, приглашая меня войти. Я вступил за порог, она закрыла за мной дверь и задвинула запор.
– Я надеялась, что ты зайдёшь, – сказала она.
– А я надеялся, что ты меня пригласишь, – ответил я.
София выглядела чрезвычайно привлекательно. На ней был длинный чёрный шёлковый халат, и то, как она под ним двигалась, вело к мысли что это практически всё, что на ней было надето. Ещё на ней были чёрные чулки и чёрные туфли на шпильках. Я глядел на неё откровенно и с одобрением. В руке у неё был высокий тонкий бокал с искрящимся вином. Она покачнула его в мою сторону.
– Не хочешь ко мне присоединиться?
– Хочу.
Я проследовал за ней к столу, где в ведёрке со льдом стояла бутылка шампанского – и второй бокал. Я снял пиджак, повесил его на спинку стула и оглядел комнату. Это была обычный для гостиницы Холидэй номер – с кроватью королевского размера, одёжным шкафом с прикреплённым ТВ и маленьким столом с парой стульев. Два небольших кресла стояли лицом к телевизору.
София протянула мне бокал шампанского.
– Я не уверна, какой оно выдержки, – прокомментировала она.
Я лишь улыбнулся.
– А я вот больше потрясён тем, что ты добилась шампанского от обслуги в Холидэй.
Мы тянули своё шампанское и смотрели друг другу в глаза. Она улыбнулась мне, я сел на одно из кресел и протянул ей руку. Она устроилась у меня на коленях, одной рукой обвивая мою шею, другой держа бокал с шампанским. Я одной рукой обнимал её за талию, а другой удерживая свой бокал.
– Перед тем как прийти, я колебался, стоит ли принести что-нибудь с собой.
– А?
Чуть пожал плечами.
– Я рассудил, что девчонки могли бы заметить цветы завтра утром… и я ещё не в том возрасте, чтобы мне продали спиртное.
– А сколько тебе? – спросила она удивлённо
– А это важно?
Теперь настал её черёд пожать плечами:
– Нет, не думаю.
Я закончил со своим шампанским, отставил бокал в сторону и обнял её за талию обеими руками. Шёлк был очень тонким, и её тело ощущалось очень тёплым и податливым под шёлком.
– Я тоже так не думаю.
Она улыбнулась мне, продолжая потихоньку тянуть шампанское.