Мы расчистили стол и помпу, что была старой и немного грязноватой. Нам все еще нужен был электрический шнур, чтобы присоединить помпу, он непомерно шумел, когда был подключен, но всё же механизм работал. Я нашел ключ и снял всасывающий конец помпы, засунув её в рюкзак. Мне нужно сходить в строительный и купить фильтры. Я сказал Шилли, что попрошу отца отвезти меня в строительный в субботу и мы постараемся найти то, что нам нужно. Вероятно, в отделе сантехники что-то такое должно быть. С достаточной долей везения… рабочий экземпляр найдется к следующей неделе.
– Ого! Как быстро! Я думала, это займет у нас времени до весны! – прокомментировала она.
В другом конце подвала стояла старая мебель. Я провел её туда и уселся на старый диван. Шилли присела рядом. Умостившись в углу, я сказал:
– Ты удивишься, как быстро летит время. Слушай, тебе нужна А или нет?
– Мне нужна А, – грустно произнесла девушка.
Я не отреагировал, но признался.
– А мне нужно победить. "А" – недостаточно. Для начала нам необходимо выкурить около тысячи сигарет, чтобы получить смолу и отвезти её в Тоусон Стэйт. Не знаю, насколько долго будет куриться одна сигарета, но если предположить, что минуту, то в час всего три пачки. Чтобы выкурить пятьдесят может понадобиться пара недель.
Шилли моргнула.
– Вау!
– И это не всё. Первый экземпляр смолы отправится в Тоусон Стэйт, но они используют абсолютно всё. Назад мы ничего не получим, что значит… нужно будет получить еще смолы для демонстрации. Может даже больше, чем в первый раз, – сказал я, переживая, что мы не выиграем. Не важно, даже если проект в своей научности будет претендовать на нобелевскую премию, Майк Мишер все равно сможет нас обогнать даже с недоделанным проектам. Нельзя просто так обогнать инкубатор полный миленьких цыплят.
Шилли увидела, что я обеспокоен и улыбнулась.
– Эй, мы победим, я знаю! Ты слишком умный для другого результата! – затем она наклонилась и снова поцеловала меня, но уже не в щеку, а в губы, – Я обещаю, мы выиграем!
Я улыбнулся и лизнул губы. Я не целовался с тех пор, как умерла Мэрилин в моем первом путешествии сквозь вечность. Мне понравилось, гормоны вырывались наружу.
– Ого, ты так решила поддержать мой моральный настрой?
Она помахала рукой.
– Я не так хороша в оборудовании и логике, но с моралью… с моралью я могу справиться.
Я ухмыльнулся. Разницу между логикой и логистикой я бы мог ему объяснить, но… зачем?
– Знаешь, у нас еще много работы. Мне ну очень грустно! – я драматично застонал.
Шилли подмигнула мне и подползла ближе, сделав более затяжной поцелуй. Затем она присела и спросила:
– Так лучше?
– Немного, но эта боль уходит и приходит. Мне нужно продлить лечение, – я подтащил её к себе. Она забралась сверху и мы начали целоваться, в этот раз мне захотелось с языком. Она ответила и наши языки переплелись. Так мы провели час или около того, пока не услышали как открывается дверь и скрипит пол. С улыбками на лицах мы разъединились и привели себя в порядок.
Я встал и заправил рубашку.
– Так не хочется говорить это, но… нам нужно будет еще поработать над моей депрессией…
Шилли похотливо лизнула губы.
– Я знаю такие лекарства… в которые ты не поверишь.! – она поправила одежду и схватила меня за руку, – Пошли наверх, думаю мама дома.
Я разрешил потащить себя вверх по лестнице, знакомиться с матерью, а затем и с отцом девушки.
Оба родителя Шилли были курильщиками со стажем. Никто в то время не слышал о пассивном курении, но вполне вероятно, что можно заработать рак легких просто пройдя мимо их дома. Мама и папа девушки курили по две пачки Марльборо в день, дом пропах табаком. Шилли не курила, а когда я закончу с этим проектом – и не начнет. Мистер Тэлбот подвез меня домой, так как даже пальто не успел снять войдя в дом. То, как их семейная чета кашляла… надеюсь Шилли не станет сиротой до выпуска из школы.
Я хотел, чтобы мой отец тоже бросил к тому моменту как я закончу с проектом. Он выкуривал по две пачки L&M со своих времен в морской пехоте. Бросил он лишь когда я уже был в старшей школе, и перешел к сигарам на следующие десять лет, избавившись и от них. Забавно то, что не смотря на все те плакаты против курения, и видит Бог, курение – смертельная привычка, не все, кто курит, получат рак. Папа прожил до семидесяти пяти лет и никогда не испытывал проблем с легкими. Я прокурил двадцать шесть лет, а когда бросил, то анализы показали, что у меня легкие подростка. Мэрилин была этим разочарована. Ей хотелось, чтобы там нашли что-нибудь ужасное, но излечимое, чтобы она могла сидеть и повторять " Я тебе говорила!". Курение убьет 95 % людей, что к нему пристрастятся. Но мы с папой относились к остальным 5 %. Но опять же, я пережил сердечный приступ. Но из-за курения, или лампы?