— Просто постой со мной ещё минутку.
Она чуть заметно пожала плечами и встала рядом со мной. Я жестом попросил толпу угомониться, и та медленно затихала.
«Спасибо, спасибо. А сейчас, прежде чем перейти к делу, я хочу кое-что рассказать об этой удивительной женщине, которая стоит рядом со мной. Говорят, что за каждым великим мужчиной стоит великая женщина, но я здесь для того, чтобы ответить: Мэрилин Бакмэн никогда не стояла за мной! Нет, она всегда стояла рядом со мной, вместе со мной встречая все вызовы.
В горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, Мэрилин Бакмэн стояла не за мной, а рядом со мной, и я бы не смог достичь и десятой доли того, чего достиг, если бы не она. Так спасибо тебе, Мэрилин, за то, что много лет назад дала мне шанс и пошла со мной на то первое свидание. С тех пор я всегда благодарю бога за тебя!»
Мэрилин снова расплакалась, и я снова её обнял, потом она поцеловала меня и убежала со сцены. Я дождался, пока публика успокоится, и только тогда начал:
«Что ж, перейдём к главному, зачем и почему мы здесь собрались. Вы знаете — чтобы избрать Джона Маккейна следующим президентом Соединённых Штатов Америки!»
Толпа опять разразилась радостными криками, и я приступил к своей речи. В ней я в основном обращал внимание на разные случаи за прошедшие семь лет, за которые привык полагаться на Джона, когда что-то нужно был сделать, например, принять законопроект или осуществить операцию за пределами страны. В большинстве случаев я мог рассказать некоторые малоизвестные подробности, такие как роль Джона в удержании Эрдогана и турков на границе во время курдской войны.
После каждого упоминания я повторял одну и ту же фразу: «Вот почему я нанял этого парня! Он всё сделал!» Сохранять мерный кольцевой ритм речи было сложно, но к концу моего выступления аудитория дружно подхватывала фразу о том, что он всё сделал, когда я повторял её.
После выступления я пропустил все дополнительные сессии и кофейные вечеринки, и мы с Мэрилин отправились в Сент-Пол, где остановились. В лимузине сидели только мы вдвоём да пара агентов секретной службы. Я просто смотрел в окно, а Мэрилин держала меня за руку.
— Пенни за твои мысли? — сказала она.
— Я не могу потратить пенни. Только не за это.
— Что-то не так?
— Ничего — просто думаю обо всём. Может, лучше просто всё бросить и стать скучным и предсказуемым, как ты говорила? — ответил я, глядя ей в глаза.
Она пожала плечами и улыбнулась:
— Возможно, ты уже скучный и предсказуемый.
Я хихикнул. Она ткнула меня в рёбра и засмеялась:
— Я горжусь тобой. Ты хороший человек.
Мне пришлось улыбнуться ей. Я пошевелил бровями:
— А я все эти годы думал, что женщинам не нужны хорошие.
— Как же ты отвратителен! — засмеялась Мэрилин.
Потом я получил ещё один тычок.
— А насколько ты хороший?
Я снова повёл бровями, Мэрилин смеялась, когда мы входили в номер. Позже, в Сент- Пол, мы долго выясняли, что такое хорошо, и что такое плохо, прежде чем уснуть. Может мне и стукнуло 52, но я всё ещё прекрасно прочищаю трубы.
Глава 173. Часть 1 — Финишная прямая
На следующий день мы улетели домой, я смотрел продолжение съезда по телевизору. Моя речь заняла эфир во вторник вечером, но это всё. В среду все уже обсуждали выступление Митта, посвящённое, как он сам выразился, «целительному моменту» и прогнозам на будущее, если Джон Маккейн выиграет. В среду вечером Джеб провёл великолепную работу, воодушевив базу нашей партии речью о том, «Что Обама вообще сделал?» Его назначили цепным псом, и он хорошо справлялся со своей работой. Джон произнёс отличную речь в четверг, принимая номинацию, и поблагодарил всех, прежде чем распустить по домам. Мы подняли ещё 4 процента голосов после съезда, примерно столько же подняли Демократы.
В начале сентября мне выдалась возможность поговорить с избирателями о грядущих выборах. Я согласился встретиться с несколькими репортёрами перед парой камер в Комнате карт, не слишком ограничивая темы обсуждения. Мы говорили о текущей внешней политике и моих планах после завершения срока, обсудили, что я думаю о том, как справляется Джон Маккейн. Только они начали задавать вопросы о политике, стало интереснее.
Я в общих чертах обрисовал партийную линию, сказал, что Джон придерживается собственной, что это непростые выборы, и что Джон будет куда лучшим президентом. Некоторые мои слова должны были не очень хорошо отразиться на Обаме.