— Мэрилин у нас есть бритвенные лезвия?
— Не знаю. Разве ты говорил, что они у тебя кончаются?
— Но я же этого не знал!
— Потому что это моя вина?
Я закатил глаза. Президент ты или землекоп, твоя жена считает, что во всём всегда виноват ты. Я почесал щетину:
— Полагаю, я могу походить денёк небритым.
— Хочешь, чтобы секретная служба пошла и купила лезвия? — спросила жена.
Как бы глупо это ни звучало, но им легче сделать именно так, чем посылать автоколонну со мной, чтобы я мог сходить в аптеку и сам купить лезвия. На самом деле для таких ситуаций существовала отработанная процедура — никто не знал, где я покупаю вещи, чтобы никто не мог помешать. Используются случайно выбранные магазины, заказы делаются от чужого имени, оплата осуществляется с анонимных счетов. То же самое с продуктами для Белого дома.
— Позже, это не срочно.
В тот день никто ничего не сказал, может, потому что это была суббота. Мы с Мэрилин никуда не ходили, я отложил обычный визит к премьер-министру до понедельника. Мы просто целый день валялись в саду или на пляже, изредка потягивая «Корону» и бросая Шторми кусок плавника, который она приносила. Фрэнк и его невеста Дженни вместе с нами пообедали приготовленными на гриле креветками на шампурах.
Воскресное утро во многом повторяло субботнее. Когда я вышел из душа, Мэрилин сказала:
— В аптечке новые лезвия.
— Спасибо.
Я открыл аптечку, вытащил пакет и вскрыл его. Показался набор из пяти пластиковых кассет со встроенными лезвиями, я взял станок, чтобы поставить головку.
И замер.
Посмотрел на своё отражение в зеркале. За два дня у меня появилась густая щетина, состоявшая из привычных рыжеватых грязно-светлых волосков и заметного количества седины. Я несколько секунд смотрел на своё лицо, вспомнив, что последний раз видел себя небритым примерно в 1990-м или в конце 1989-го, до того, как официально принял участие в выборах в Конгресс в 1990-м. Странное ощущение — и странно свободное. Я положил лезвие обратно и отложил станок, потом убрал всё в аптечку.
— Не те лезвия? — спросила Мэрилин.
Я повернулся к ней и улыбнулся:
— Нет, те.
— А что?
— А то, что я не хочу бриться сегодня, — ответил я.
Она странно посмотрела на меня и пощупала мой лоб:
— Ты хорошо себя чувствуешь? Жара, вроде бы, нет.
— А должен? — рассмеялся я.
— Ты же всегда бреешься! Я должна отправить тебя в больницу, но когда это случится, ты должен быть бритым!
Я отошёл от раковины и пошёл к шкафу, вытащил розовую гавайскую рубашку с ярко- зелёными попугаями и надел её, вместе с парой ярко-синих плавок. Сочетание цветов — вот он путь Бакмэна! Я вернулся к жене, поскрёб лицо и спросил:
— Как тебе? На кого из твоих братьев я теперь похож?
— О-о! Наконец-то! Я передам им, что ты это сказал! — она стащила пляжный халат с сушилки и надела его. — Наверное, на Гэбриэла.
Я фыркнул и рассмеялся. Борода Гэбриэла была такой густой, что его пятичасовая тень появлялась в четыре, а в волосах цвета соли с перцем было больше соли, чем перца.
— Правда? А я бы подумал, что на твою сестру Рут.
Мэрилин откашлялась:
— Эй, веди себя прилично! — потом она хихикнула: — Вообще-то, ты спросил, на кого из братьев ты похож.
— Нуда, верно.
— Что с бородой? Ты всегда жаловался, что должен хорошо выглядеть перед камерами.
— А что может случиться? Я проиграю последние выборы?
Мэрилин озадаченно посмотрела на меня:
— Серьёзно?
Я пожал плечами:
— Может, я отращу волосы, буду носить хвост и начну курить те забавные сигаретки…
— Жду не дождусь, когда ты скажешь это Фрэнку и Уиллу! — мы пошли на кухню. — Хвост и лысина? Это должно хорошо смотреться. Может быть, твой парадный портрет перепишут.
Мне пришлось моргнуть:
— Дай мне сначала подумать.
— Хорошая мысль.
В воскресенье мне опять ничего не сказали, хотя Фрэнк посмотрел очень странно. Он заговорил об этом в понедельник, после ланча, потому что я собирался встретиться с премьер-министром и поучаствовать в короткой фотосессии, а потом пообедать в Доме правительства:
— Вы планируете побриться, босс?
— Фрэнк, я в отпуске.
— Мистер президент, вы президент даже в отпуске.
— Я президент только на следующие восемь недель, Фрэнк. Может я так отмечаю начало отставки.
Мы с Мэрилин сидели на задней веранде. Фрэнк казался шокированным, он сел напротив: