Том: Как вы думаете, президент Маккейн будет лучше или хуже президента Бакмэна?
Я: Понятия не имею. По-моему, вопрос скорее в том не станет ли президент Маккейн третьим сроком президента Бакмэна, мой ответ — нет. Джон будет сам по себе и, думаю, будет компетентным и вдумчивым президентом. В 2001-м, когда я попросил Джона присоединиться ко мне и стать вице-президентом, я сказал ему, что время от времени выбор лидера становится наглядным уроком для всей страны. Всего у Америки было 44 президента, и девять из нас получили эту работу лишь потому, что босс встретился с Создателем досрочно. Один к пяти, то есть смертность 20 процентов. Никто от этого не застрахован! В истории нашей страны подобное случалось слишком часто, вице- президент выбирается не потому, что он достаточно квалифицирован, чтобы взять всё на себя, но потому что это политически целесообразно. Не каждый из нас был настолько квалифицирован, чтобы взять всё на себя в случае, если выпадет джек-пот. Я говорил Джону, если со мной что-то случится, мне будет легче, если я буду знать, что он станет следующим президентом. Я не жду, что он будет делать то же, что делал я, но я чувствую себя спокойнее, зная, что он всё сделает правильно, так, как видит сам, и это не политическая уловка.
Том: А что насчёт Джеба Буша на посту вице-президента?
Я: Думаю, Джеб тоже будет поступать правильно. Меня не беспокоит выбор Джона.
Том: Тогда кто проделал хорошую работу, когда, как Вы говорите, им выпал джек-пот?
Я: Что ж, Тедди Рузвельт — один из моих фаворитов. Он был великолепен. То же касается Гарри Трумэна, а Джерри Форд в своё время был очень недооценён.
Том: А остальные? Кто не справился?
Я: Это лишь моё мнение, но Эндрю Джонсон был не более, чем продажным политиканом, которого Линкольн выбрал, только чтобы попытаться сохранить единство страны перед гражданской войной. Когда Линкольна убили, Джонсон стал демократом в окружении республиканцев, просто приманкой для акул. Тейлор и Филлмор тоже не справились. Думаю, самой трагичной была судьба Линдона Джонсона. У него были прекрасные внутренние планы, но он был абсолютно недееспособен во внешней политике.
Том: Как Вы думаете, какое место Вы занимаете на этой шкале?
Я: (Пожимая плечами.) Не мне судить. Надеюсь, на положительной стороне, но я попросту не знаю.
Том: Что скажут историки через двадцать лет?
Я: (Улыбаясь.) Это будет волновать меня меньше всего. Кризы и болезнь Альцгеймера преследуют мою семью. Через двадцать лет я даже не буду помнить собственного имени.
Это по-настоящему озадачило Брокау. Он просто не знал, как реагировать, что и было написано у него на лице. Он решил сосредоточиться на других переменах, произошедших за последние семь лет.
Том: Когда Вы получили пост, страну атаковала неизвестная сторона, тысячи американцев погибли, и президент Буш погиб при исполнении. Что касается внутренней политики, немало экономистов были обеспокоены будущим дефицитом и рецессией, если не хуже. Сегодня Америка неоспоримая мировая сверхдержава, Вы сумели верно распорядиться нераспределённой прибылью за семь лет своего правления. Инфляция невелика и уровень безработицы низок. Это завидное достижение для любого мирового лидера.
Я: Полагаю, это вопрос понимания того, что нужно сделать, а что не нужно. Когда я принял присягу, мы хорошо осознавали, что на самом деле происходит. Проблема заключалась в том, что у предыдущей администрации на повестке было ужасно много скрытых интересов. Я же пришёл с единственной повесткой — обеспечить безопасность и силу нации.
Том: Что это за скрытые интересы?
Я: Позвольте мне перефразировать, скажем так, многие причастные действовали в соответствии с тем, что они искренне считали благом для страны. Однако в конечном итоге их планы ослабили нас, а не укрепили. Военные подрядчики хотели продать Пентагону все наши новейшие разработки, что было бы хорошо для их акционеров, но не обязательно хорошо для экономики в целом. Конгресс хотел использовать эти игрушки, а многочисленные консерваторы верили, что военные действия могут быть полезны не только для защиты собственной страны, но также могут помочь построить более демократическое общество в странах, которые представляют угрозу для нас. Я не согласился.
Том: Как это?
Я: Я верю, что мы должны смотреть на остальной мир жёстче и реалистичней. Мы не получим многочисленные либеральные демократии в странах с бешеной безработицей, безграмотностью, религиозной нетерпимостью и межконфессиональным насилием. У Америки превосходные войска, но армия и флот используются для того, чтобы убивать людей и разрушать, не для того, чтобы строить государства. Мы должны ставить на свои сильные стороны, а не на слабые.