Я чувствовал, что Республиканцам становится всё труднее. Их партия трещит по швам, распадаясь на составные части. В её основе всегда были консерваторы, они становилась всё религиознее и консервативнее. Что бы я ни говорил, но среднестатистический конгрессмен от Республиканцев вынужден был идти на крайности под давлением этой крайне правой основы.
Корнем проблемы был так называемый «джерримандеринг» — это махинации, когда избирательные округа Конгресса очерчиваются так, что становится нецелесообразно баллотироваться ни в одну партию. Например, на территории вокруг определённого города достаточно населения для четырёх избирательных округов. Если просто поставить знак «+» в центре города и поделить территорию на четыре части с одинаковым населением, тогда, возможно и получите четыре конкурентоспособных округа.
Но предположим, что Республиканцы смогли захватить контроль над государственной палатой. Они могут так разбить территорию на округа, что у вас по-прежнему будет четыре округа, но теперь это чёрный, на 95 % демократический округ в центре города, и три других, которые размазаны по белым пригородам и представляют собой три преимущественно республиканских (на 70 %) округа.
Так продолжалось уже больше тридцати лет, а с современными возможностями вычислений карты округов можно нарисовать так, что отдельные улицы окажутся в том или ином округе, исходя из уровня доходов населения. В результате штаты, которые могли на 55 % проголосовать за Демократов, по итогам всеобщего голосования могли получить 75 % республиканских округов! (Когда это им сошло с рук, Демократы сделали то же самое. Всё началось в 1960-х, когда суд принял закон «Об избирательных правах». Поэтому ни на одной из сторон не бывает ангелов).
В конечном итоге большинство округов в государстве, то есть более 80 %, были абсолютно неконкурентоспособны. Одна партия получала их со всеми потрохами. Реальными выборами было только первичное голосование, но не всеобщее. На первичных выборах явка меньше, и результаты стремятся к крайним ветвям обеих партий.
С точки зрения Республиканцев (как часто говорил Брюстер), если кто-то хотел победить в первичных республиканских выборах, то нужно было просто спустить с привязи религиозных фанатиков и придурков с оружием, и дело в шляпе. В среднем республиканские округа на 75 % населены белыми, англоязычными гражданами. В случае с демократическими округами, обычно у электората цвет кожи темнее и в нём больше тех, для кого английский язык неродной.
Партия готовилась ко многим несоответствиям. Выборы в Сенат были общегосударственной гонкой, а он медленно становился демократическим. Старые представители Республиканцев были в основном бизнесмены вроде меня, они выходили в отставку или вытеснялись крайне правыми. Последним удалось пройти первичные выборы с небольшим количеством голосов только для того, чтобы проиграть на всеобщих.
Некоторые из этих кандидатов были невероятными неудачниками, но они верили в Иисуса, оружие и запрет абортов. В мой первый срок у нас были люди вроде Кристин О'Доннел, она была настолько чокнутой, что ей пришлось проводить некоторые свои выступления заявлениями вроде: «Я не ведьма». Также были другие недоноски, которые считали, что изнасилование — это нормально, потому что так не забеременеть. Они пройдут первичные выборы, а потом будут уничтожены в основном голосовании. Тогда это было только начало, но тенденция набирала скорость.
К середине 2007-го Джон Маккейн принял полномасштабное участие в первичной кампании. Обычно он летал в разные штаты по меньшей мере каждые выходные. Экономика была действительно крепка, дефицит взят под контроль, и мы ни с кем не воевали. У него оставалось несколько основных соперников, но не так много, как можно было ожидать. Я знал, что некоторые из этих ребят собираются баллотироваться, потому что они закинули удочки с момента последних выборов.
Руди Джулиани пытался использовать свой авторитет, заслуженный после 11-го сентября, участвуя в общегосударственной кампании, но основному ядру партии с ним было не по пути, они не собирались голосовать за дважды разведённого нью-йоркского либерала — сторонника свободы выбора, и неважно, что он республиканец. Майк Хакаби, губернатор Арканзаса, был любимчиком религиозного правого крыла партии.
С другой стороны, никто не смог бы его терпеть, потому что он настоящий ханжа. Единственным достойным соперником был Митт Ромни, губернатор Массачусетса. Тот факт, что республиканец оказался достаточно умён, чтобы быть избранным на государственную должность в одном из самых либерально-демократических штатов, мог служить свидетельством того, что он может обратиться ко всей стране. Для крайне правых это означало, что он всего лишь очередной проклятый либерал, да ещё и мормон, а значит не настоящий христианин.