Теперь настал черёд Фрэнку таращиться:
— Вы потратили полмиллиарда долларов, протаскивая свои инициативы! Господи Иисусе!
— Может быть больше. Фрэнк, ты даже не догадываешься скольких денег я стою. Сейчас я стою гораздо больше, чем когда стал президентом. В игре и так перекос в верхушке, так что я мог тратить столько денег на политику, пытаясь выровнять игровое поле, но всё равно заработать больше, чем трачу! — я беспомощно пожал плечами. — Кто ещё знает, чёрт побери?
Он тоже пожал плечами:
— Насколько мне известно, нас только четверо: я, вы, Минди и Марти. Нужно смотреть изнутри, чтобы заметить, как всё встаёт на свои места. Вы с Марти довольно хорошо всё скрыли, но не от настоящих инсайдеров. Ни Минди, ни я долго не продержались бы, если бы не пошли за вами, так что ваш секрет в безопасности.
— Проклятье!
— Итак, теперь у вас две лоббистские группы, которые вам докладывают — Инициатива американского возрождения и Адрианополис/Стаффер, у Брюстера Макрили будет "McReiley Associates", на вас работают "Austing Consulting Group" и республиканский национальный комитет. Как я уже говорил, мы ещё поуправляем.
— Я не с вами. Что ты имеешь в виду, говоря, что Минди присоединилась к вам, и теперь вы ждёте лишь меня?! — спросил я.
— Она вошла в дело с Марти и со мной, хоть она и не юрист. Она хочет остаться в качестве лоббиста и менеджера, пока вы не покончите со своим делами, — сказал он с хитрой улыбкой.
— Что ты подразумеваешь под покончить с моими делами?
— Мистер президент, со всем должным уважением, мысль о том, что вы собираетесь просто уйти в отставку и играть в гольф в саду просто нелепа. Всего через несколько недель, а месяцев — наверняка, вы сойдёте с ума от скуки. В какой-то момент вы решите ввязаться в очередной поход за чем-нибудь. Когда это произойдёт, Минди присоединится к вам и будет вашим санитаром. Она уже обсудила это с вашей женой, — сказал он.
— Умник! — я показал Фрэнку средний палец, отчего тот расхохотался. — Думаешь, ты меня раскусил!
— Босс, мы уже начали пари, сколько вы продержитесь. Минимальная ставка шесть недель, максимальная — шесть месяцев.
— Ты говнюк! С нетерпением жду, когда Мэрилин об этом узнает. Она хорошо посмеётся.
— Она тоже в деле. Она поставила двадцатку, а ещё она не считает, что вы долго продержитесь, — засмеялся он.
— Ах, ты, мелкий ублюдок! Проваливай к чёрту!
Фрэнк вышел, продолжая смеяться. Я позвонил Марти Адрианополису и всё, о чём сказал мне Фрэнк, подтвердилось. Он даже добавил, что Шерил Дедрик собирается взойти на борт ARI. Я знал, что она потеряла работу в январе. После восемнадцати лет девятый округ в Мэриленде переметнулся к Демократам. С приходом новых победителей, она должна была стать одной из проигравших, которым я звонил в ночь выборов. Шерил собиралась играть в лоббистскую игру, а также заседать в нескольких корпоративных советах. Не могу её винить, её дети тоже поступают в колледж.
Всё ещё кипя от злости, после того, как Фрэнк и Марти показали насколько предсказуемым я был, я вернулся в резиденцию и спросил об этом Мэрилин. Вместо того, чтобы опровергнуть доклад Фрэнка, она сказала: — Они не собирались тебе говорить!
— То есть это правда?! Ты правда поставила двадцать баксов на то, когда мне станет скучно, и что я не уйду на покой?! Мэрилин!
— Эй, веди себя прилично. Да. Ты сойдёшь с ума, сидя целый день без дела! Через несколько недель отпуска, в лучшем случае через месяц, тебе поменяют коленный сустав, а как только с этим будет покончено, ты начнёшь маяться в четырёх стенах. Минди сказала, что весной она собирается подыскать офис в Вашингтоне, как бы вы ни назвали своё новое предприятие.
Я сел и прочистил горло. Мэрилин только закатила глаза, а потом наклонилась и поцеловала меня в лысину, в ответ я её шлёпнул. Кучка умников, и их много!
После ланча я вернулся в Овальный кабинет. И встретился с избранным президентом Маккейном в передней:
— Узнал на сколько поставила твоя жена? — спросил он.
Я на секунду воззрился на него:
— Только не говори, что ты тоже в курсе!
У него за спиной по коридору, хихикая, прошла пара секретарей, они развернулись и нырнули в открытую дверь. Я выкрикнул:
— Я это видел! Это измена! Измена!
Джон пожал плечами и улыбнулся:
— Меня это не очень беспокоит. Всего через несколько недель я смогу подписать помилование самому себе.