Выбрать главу

Как вернусь из Лондона, попрошусь в сауну к Марианне. Надену шерстяную шапочку, заберусь на верхнюю полку и вместе с потом выпарю из-под своей кожи всего этого Артура с потрохами. Все его жесты, гримасы, интонации, его голос, его скальп, просвечивающий из-под смазанных дорогим гелем волос мышиного цвета, его татуировки – гранатовая точка под левой бровью и индийский знак огня «Ом» на правом запястье. С потом выйдут семь месяцев, в течение которых моя жизнь была частью этого следствия и суда, этих допросов, очных и заочных ставок, отпечатков пальцев, ладоней, стоп, подошв; образцов слюны; сбора грязи из-под ногтей в пластиковые пакеты и кусочков, остриженных с этих же ногтей, в коробочки, похожие на те, в которых хранятся драгоценности, с надписью «Материал ДНК»; волос с головы и других частей тела; сотен страниц перевода показаний свидетелей и жертвы и уверток этого субъекта.

С потом выйдет и моя финансовая компенсация, ибо я заработала на всем этом столько, что мне хватило на очередные чудные туфельки на высоком каблуке, белые в черную крапинку (такие здесь называют polka-dot), и на тюбик самого дорогого крема против морщин, и на операцию маме в частной клинике по удалению катаракты на левом глазу.

Это будет завершение работы, ставшей для меня эмоциональным и профессиональным вызовом, с которым я успешно справилась, но который как-то деформировал, заразил и отравил меня.

Смотрю на овечек-бабочек, а вижу перхоть. Смотрю на борозды на поле, а вижу штрих-код на товарной этикетке «Земля – сезонная скидка». Я уже не справляюсь. Как переводчик, конечно. Впрочем, и как просто человек – тоже не очень.

Звоню Роберту и договариваюсь на вторник.

– Что за дело? Снова дети-жертвы? – спрашивает Роб.

Он помнит! Все мои старые случаи. Каждое мое слово!

– Попытка изнасилования. Взрослые.

– Слава богу! Буду ждать к шести.

Хоть он меня понимает. Поддерживает. Сочувствует. Не дает пасть духом. Советует. Предлагает и рекомендует.

Ну и что с того, что за тридцать фунтов в час? Разве же такое благожелательное понимание и поддержка не стоят всех денег на свете? Не знаю… И еще это «Слава богу!».

5

5. Ездила в Лондон повидаться с сыном. Правда, была там слишком мало, хотелось бы остаться еще на денек. Как всегда, на себя времени не хватило: уже была назначена эта чертова встреча в нашем полицейском участке по делу о наркотиках. Подозреваемый – Филип Яскульский. Его арестовали две недели назад, найдя у него три грамма белого порошка. Он заявил, что это, мол, для личного пользования, что хотел только попробовать, что это первый и последний раз, что больше никогда… Компьютерная система порыскала в своих недрах и подтвердила: действительно, первый случай. Поэтому мой клиент отделался порицанием – это такая внесудебная процедура, при которой подозреваемый заключает соглашение с полицией, признавая свою вину, а она отпускает его, не заводя дело. Обычно такое соглашение оформляется с ходу. Ты выражаешь сожаление (что полякам как два пальца об асфальт, если только жертва не еврей) и получаешь от сержанта расписку на память. Но только не в случаях с белым порошком. Тут обязательным является лабораторный анализ подозрительного вещества. И если, например, Филип посыплет голову пеплом из своей сигареты и поклянется, что никогда в жизни не прикоснется к этому чертовому кокаину, а из лаборатории придет бумага, что порошок оказался героином, то наша следующая встреча с Филипом будет уже в зале суда. Лапшу на уши можно вешать корешам, но не британской полиции. Хотя обычно это действительно кокаин.

Итак, в два часа являюсь в участок.

– Привет! Ты выучила китайский? – радостно встречает меня сержант Бойс. – У нас тут двое китайцев по делу о настенных часах. Месяц вкалывали на устричной ферме по пятнадцать часов в день. С первой получки купили позолоченные часы и стали на них молиться. Правда не сошлись во мнении о содержании молитв, ну и крепко подрались. Похоже, их Бог наказал за эти часы!

– А что, у одного из них фамилия Яскульский?

– О господи! – вздыхает сержант. – Так ты ничего не знаешь?

– Ну, кое-что знаю…

– В пакетике у Яскульского была смесь стирального порошка и кулинарной соды… Нагрел его дилер! Или он хотел сыграть дилера, но мы подоспели. Так что прокуратура прекратила дело. Мы ему неделю назад отправили письмо. Прости, ради бога! Я забыл тебе сообщить, чтобы ты не приезжала.

– Ладно, нет проблем.

– Мы тебе заплатим, как положено.