— Но средь бела дня! — снова возразил Хаммел. — Вокруг люди. Я все-таки считаю, что было бы лучше это сделать ночью.
Мистер Кеслер покачал головой.
— Если бы пожар случился ночью, тогда бы уж точно пожарная охрана и люди из страховой конторы учуяли здесь что-то подозрительное и стали бы рыскать в поисках улик. И потом, Хаммел, разве я похож на какого-нибудь жулика, который шляется по ночам в подозрительных местах? Я обычный служащий, работаю с девяти до пяти, каждый день хожу на работу и прихожу домой, как все нормальные люди. Можете мне поверить, Хаммел, это самая надежная защита от подозрений, какую только можно придумать.
— Пожалуй, — протянул Хаммел, задумчиво кивая головой, — пожалуй.
Густой черный дым, поднимавшийся клубами в воздух, был виден за десять кварталов. На Уотер-стрит, когда до места оставалось уже совсем немного, мистер Кеслер коснулся рукой плеча Хаммела.
— Остановитесь здесь, — сказал он, — там сейчас полно людей из пожарной охраны и страховщиков, они высматривают, нет ли чего подозрительного, заглядывают в лица, так что не стоит подъезжать ближе. Отсюда все прекрасно видно.
Хаммел не мог отвести глаз от зрелища пожара. Над тем, что еще совсем недавно было его складом, клубился дым, то тут, то там взвивались языки желтого пламени. Вся улица была запружена ярко-красными машинами, кольца шлангов, переплетаясь, протянулись к зданию, и пожарные, направляя струи воды на стены, пытались сбить огонь.
Хаммел в благоговении качал головой.
— Посмотрите, — как зачарованный повторял он, — вы только посмотрите.
— Я посмотрел, — невозмутимо сказал мистер Кеслер. — Так как насчет денег?
Хаммел опомнился и, стряхнув с себя оцепенение, полез в карман брюк. Вытащив тугой сверток банкнотов, он передал его мистеру Кеслеру.
— Вот, — сказал он, — я все сделал так, как вы сказали.
В свертке было четырнадцать стодолларовых бумажек и пять двадцаток.
Мистер Кеслер нагнулся и, опустив деньги пониже, дважды пересчитал их.
В кармане у него наготове лежали два заполненных конверта. Один был предназначен для денег, которые должны быть зачислены на счет мистера К. Э. Эслера, — он вложил туда тринадцать стодолларовых банкнотов. В другой, с номером счета фирмы “Кеслер: новинки”, он положил оставшиеся сто долларов. Двадцатки он сунул в бумажник, вынув оттуда ключ от склада.
— Не забудьте, — сказал он, вручая ключ Хаммелу. — Ну ладно, мне пора бежать.
— Подождите минутку, — задержал его Хаммел. — Я хотел у вас кое-что спросить, а поскольку я не знаю, где вас найти...
— Слушаю вас.
— В общем, у меня есть приятель, он попал в крайне трудное положение — затоварился меховыми шкурками, партия огромная, он не может ее сбыть, а ему срочно нужны наличные. Вы меня понимаете?
— Еще бы, — сказал мистер Кеслер. — Скажите мне его имя и номер телефона. Я позвоню ему через пару недель.
— А быстрее вы никак не смогли бы?
— Я очень занят, — отрезал мистер Кеслер. — Позвоню через две недели.
Он вынул коробок со спичками и записал изнутри имя и номер, которые продиктовал ему Хаммел. Затем убрал спички в карман и открыл дверцу машины.
— Пока, Хаммел.
— Пока, Эслер.
Во второй раз за сегодняшний день мистер Кеслер проделал на метро путь от Восточного Бродвея до Коламбус-серкл. Но на этот раз он не пошел прямо в контору, а вместо этого свернул к Восьмой авеню и опустил запечатанный конверт с суммой в тысячу триста долларов в ящик для ночных вкладов Национального торгового банка. Напротив размещалось здание Колумбийского национального банка, и в принадлежащий ему точно такой же ящик мистер Кеслер бросил конверт, содержащий сто долларов.
Когда он наконец вернулся в контору, было без десяти пять.
Мистер Кеслер открыл свой чемодан, сунул туда мелкие сувениры, которые он получил сегодня утром, и закрыл бюро, бросив предварительно в корзину “Нью-Йорк таймс”. Затем вытащил журнал из кипы, лежащей на шкафу, опустился на стул и принялся просматривать его.
Ровно в пять, с чемоданом в руке, он вышел из конторы.
Лифт был переполнен, но мистер Кеслер все-таки сумел втиснуться вместе со своим чемоданом.
— Что ж, — сказал Эдди по пути вниз, — еще один день — еще один доллар.
На станции метро мистер Кеслер купил “Уорлд телеграмм”, но в битком набитом поезде читать было невозможно. Поэтому, пристроив чемодан в ногах, он держал газету под мышкой и потихоньку дремал. Доехав до Беверли-роуд, он вышел из вестибюля и направился к дому. По дороге он вспомнил, что надо купить новые лезвия, и зашел в магазин канцелярских принадлежностей на углу, после чего не спеша двинулся дальше. Придя домой, он прежде всего завернул в ворота и направился прямо в гараж.
Миссис Кеслер так и не научилась толком въезжать в гараж, и машина стояла косо, так что мистер Кеслер с трудом протиснулся между капотом и стенкой вглубь, туда, где валялись инструменты и автопринадлежности.
Он открыл чемодан, вынул оттуда остаток свечи и тюбик с фиксативом и сунул их в ящик верстака, уже почти доверху набитый разными деталями и прочими мелкими хозяйственными принадлежностями.
Затем он вытащил из чемодана канистры, снял со стены кусок резинового шланга и перекачал из автомобильного бака бензин в канистры, так что они теперь опять были наполнены доверху. На полу гаража уже стояло несколько жестянок с краской и растворителями, туда же он поставил и канистры.
Под конец он вынул из чемодана резиновые перчатки и бросил их на пол под стул. Пятна краски на перчатках были того же цвета, что и краска на стульях.
Через боковую дверь мистер Кеслер прошел в дом. Его жена на кухне собиралась накрывать на стол и, услышав его шаги, зашла в гостиную.
Мистер Кеслер, перевернув чемодан вверх дном, вытряхивал из него сувениры. Мелкие вещички покатились по столу, и миссис Кеслер едва успела подхватить счастливый амулет, прежде чем он свалился на пол.
— Надо же, сколько безделушек, — добродушно сказала она.
— Как всегда, одно и то же, — вздохнул мистер Кеслер. — Все присылают в контору. Надо будет подарить малышкам Салли.
У его племянницы Салли были две прелестные маленькие дочки, и мистер Кеслер их очень любил.
Миссис Кеслер прижала руку к губам и тревожно оглянулась.
— А где же костюм? — воскликнула она. — Только не говори мне, что ты забыл зайти к портному!
Мистер Кеслер уже наполовину снял пальто. Он замер и беспомощно посмотрел по сторонам.
— Ох, нет, — пробормотал он.
Его жена вздохнула с видом покорности судьбе.
— Ох, да, — сказала она. — И ты сейчас же пойдешь к нему, пока он не ушел.
Мистер Кеслер завел назад руку и, нащупав с помощью жены рукав, снова надел пальто. Она смахнула пушинку с его плеча и ласково потрепала его по щеке.
— Ну когда же ты перестанешь быть таким рассеянным, — напутствовала мужа миссис Кеслер.