— Я нечаянно! — Джинни сделала безобидное лицо и состроила глазки.
— Зато я запомнил точную дату! — гордо произнес брюнет, высоко подняв вверх голову.
— Удиви меня! — произнесла Джинни, смеясь. — Когда же мы с тобой поженились?
— Эм… ну… это было лето, — начал вспоминать Гарри, копаясь судорожно в своей памяти.
— Да ты что?! — с сарказмом вскрикнула Джинни, делая удивленное лицо. — А точнее Мистер Поттер можете? Или сказать вам месяц и число уже не под силу?
— Я точно знаю, что наша свадьба была после моего дня рождения, но до твоего… хм… 8-го августа?
— Не угадал, 5-го, — рыжая саркастически подняла вверх одну бровь.
— А! Точно! 8-е августа, это был первый день нашего медового месяца! — Гарри победно поднял руки вверх.
— Ну да, ты только и помнишь даты своего отпуска и когда… — девушка пару раз похлопала по своему горлу двумя пальцами, намекая на прекрасные танцы Гарри в стиле алкогольного опьянения. Только сейчас супруги поняли, что далеко не одни в комнате, и гости уже умирают со смеху, так как со стороны эта сценка смотрится очень мило — посемейному.
— Я шучу, конечно же, я помню дату нашей годовщины, — сказал брюнет, пожав плечами.
— А как же, — съязвила Джинни, закатив глаза.
— В этом году то я не забыл! — он подмигнул жене, обняв. — С днем рождения! — Гарри быстро пришлось отстраниться, так как куча людей тоже желала поздравить именинницу. Парень лишь нахмурился, жалея уже о том, что пригласил столько народу.
— Ну что, старушка, теперь тебе тридцать пять! — пробормотал Джордж с легкой улыбкой на лице, он протянул сестре запакованную коробку.
— Я все равно младше тебя! — с хитрой ухмылкой сказала Джинни. — Да и к тому же, я в самом расцвете сил!
— Оно и видно! — фыркнул Джордж, скрестив руки на груди. Все вокруг были одеты нарядно, и каждый держал при себе какой-то подарок. Гарри надел свой черный костюм и бабочку, пригладил свои непослушные волосы, побрился, вычистил до блеска туфли, а стеклышки очков так хорошо протер, что, если бы не их черная оправа, то можно было бы подумать, что зеленые глаза не скрываются за очками вообще. Джордж был одет в свою темно-зеленую мантию, держа в руке модную трость, словно он аристократ, за его ярко-рыжими волосами не было видно того, что ему не хватает одного уха, и это даже ему стало на руку, так как слышать он стал в несколько раз лучше. По мимо этих двух персонажей, в комнате собрались мать и отец девушки и все пятеро братьев: Билл, вместе со своей женой Флер, холостой Чарли, который старался спрятать свои, изуродованные от ожогов и когтей, руки за длинными рукавами свитера. Джордж с Анжелиной, одетой в кофейное платье, стояли вместе, держась за руки; когда-то они играли вместе в квиддичной команде, а теперь уже муж и жена. Перси стоял вместе со своей кареглазой женой Одри, с которой, по правде говоря, Джинни не очень любит общаться — она такая же зануда, как и ее брат Перси! Как сказал, как-то раз за глаза Джордж: «Два сапога пара! Что он занудливый идеалист, что она». Нельзя не согласиться. Рон обнимал за талию Гермиону, улыбаясь так же ярко, как и она. Малышня была с честью отдана на попечение Тедди Люпину и Мари-Виктуар Уизли, что, по правде говоря, не очень понравилось Биллу. Тед сменил волосы в ярко рыжий цвет и сделал так, чтобы его лицо обсыпало веснушками — он очень любил Джинни, так как считал, что они с Гарри заменили ему родителей, забирая его на все лето от бабушки к себе в дом. Девушка залилась краской, когда ей говорили приятные слова и заваливали упаковками с подарками, радуясь, что одела сегодня свое красное платье. Джинни чуть ли не расплакалась, когда, после всех поздравлений, ее дети прибежали на кухню и, слегка запинаясь, вручили ей летающую фигурку ее самой с миниатюрным квафлом в руках. Они по очереди лепетали о том, что очень сильно ее любят, что она самая лучшая мама, что она всегда их понимает, играет с ними, кормит, терпит. Втроем обняв Джинни и получив от нее по поцелую в щеку, они бегом убежали от назойливых глаз взрослых наверх, к другим подросткам.
— Что-то ты сегодня долго, — пробормотал Рон, накладывая себе в тарелку салат. Он испачкал себе свой темно-синий галстук и тихо поругался, прося передать ему салфетку. — Мы тебя больше часа ждали!
— Если бы ты видел, сколько я за сегодня бумаг разгребла, то ты бы сказал, что я еще рано! — ответила Джинни, понимая то, насколько сильно она проголодалась. — К тому же, я не ожидала, что сегодня буду праздновать свое тридцатипятилетие. — она попросила Гарри подать ей запеканку, думая о том, как он это все сделал — только один ее ломтик дал ей понять, что ее мать весь день стояла у них на кухне возле плиты. Между Гермионой и Одри развернулась страшная битва: они о чем-то яро спорили, доказывая каждая свою правоту. Молли завязала разговор с Хагридом, который только что пришел, заняв сразу весь диван возле камина. Все о чем-то болтали, поедая со стола блюда, так что никто не слышал завязавшегося разговора между Гарри и Джинни: