- Да, ребята, - выдохнул наконец второй. - Откуда же вы сбежали?
- По-моему, это ты сбежал, - опередил меня первый. - Из цирка. Да и ты, - посмотрел он на меня и добавил почему-то шепотом: - Из Америки...
Второй возмущенно надулся и собрался уже что-то выпалить - вряд ли для нас с первым хвалебное, но мне уже стал надоедать этот театр абсурда (что это такое, я не очень-то знал, но мама часто употребляла это выражение, когда ей что-нибудь не нравилось), да и называть своих новых знакомых числительными мне тоже надоело. Поэтому я поднял руку и решительно сказал:
- Так, пацаны! Хватит лаяться! Кто откуда сбежал - его личное дело. Как вас зовут-то? Меня - Ромка. - И я протянул руку.
- Роман, - пожал ее первый.
- Ром, - удивленно хмыкнул второй и шлепнул по моей ладошке своею. Затем сделал то же с ладонью первого.
- Так мы еще и эти... Как их? Тёзки! - сказал я, и только тут до меня дошло, на кого похожи эти странные парни. Да на меня самого! Подстричь перв... Романа, то есть, нарастить волос Рому и перекрасить - и будут вылитые я! Ну, почти вылитые. У Романа нос чуть более широкий и уши слегка топорщатся, а у Рома нос как раз тонкий и само лицо вытянутое. Правда, у Романа нос еще широким кажется, потому что распух. Здорово мы ему с Ромом все-таки заехали! А пацан молодец, не заревел. Больно-то было, небось, еще как!
И тут я глянул на часы. И ахнул! Половина четвертого! Это сколько же я в ходиках лазал? Полтора часа?! Ужас! Мама придет полпятого, а мне еще нужно пробежаться по магазинам - купить к ее приходу того-сего на праздничный ужин. Я хоть и именинник сегодня, но мама попросила, иначе ей не успеть, не садиться же за стол за полночь!
- Пацаны, сорри! - замахал я руками, срываясь с места. - Давайте завтра в час здесь встретимся? Океюшки?
Тезки кивнули. Одинаково, как близнецы. А Роман буркнул: «Точно американец!»
* * * * *
Уже подбегая к дому, я вспомнил, что забыл рюкзак с учебниками возле ходиков. Но тут же благополучно выбросил этот пустяк из головы. Потому что голову заняла куда более важная проблема - моего дома не было! То есть совсем. Не было даже фундамента. Даже котлована под него! Что меня немножко обрадовало, а то я подумал было, что дом взорвали террористы. Но взорвать так, чтобы вместо дома из нетронутого снега торчали кустики вряд ли кто-нибудь может. Если только Дэвид Копперфильд потрудился. Но что ему тут у нас делать? Замерзнет еще невзначай.
Я захихикал и опустился прямо в сугроб. Похоже, голова после сегодняшних событий начала сбоить, подумал я. Нужна перезагрузка!
Я зажмурился так, что в глазах поплыли цветные круги. Затряс головой что есть силы. Слетела шапка. Я медленно открыл глаза, не поднимая их нашарил шапку, надел. А потом резко вскинул голову, в дикой надежде, что наваждение прошло. Не тут-то было! И вот тогда я заплакал.
Слезы помогли. Не так, чтобы уж совсем, чтоб я стал спокоен, как слон, но хотя бы соображать чуточку здраво я теперь мог. Для начала я запретил себе думать, что случилось с домом, утешаясь мыслью, что мама с папой все равно на работе, с ними ничего не случилось, а судьбу дома и остальных его жильцов мне в любом случае сейчас не решить. Для этого есть специально обученные люди: милиция, МЧС, кто там еще... А мне бы сейчас забраться под чье-нибудь теплое крылышко и окончательно придти в себя. И я сразу подумал о бабушке с дедушкой. Во-первых, я их очень люблю, и они меня тоже. Они примут меня, выслушают, помогут. Во-вторых, живут они недалеко. О том, чтобы ехать сейчас на работу к маме или папе, мне не хотелось даже и думать! Все равно, что в Москву пешком топать, как Михайло Васильевич. Устал я очень для таких подвигов. В-третьих же, с радостью смекнул я, папа с мамой, не найдя родного дома, тоже пойдут скорее всего к бабушке с дедушкой. А там - я! Снова вместе вся семья! И я встал из сугроба и пошел, даже не отряхнувшись.
Сначала я не смотрел по сторонам, настолько мне было не до того. Но, подойдя к перекрестку, за которым и начиналась нужная мне улица, я машинально остановился, чтобы посмотреть на светофор. Посмотреть не получилось. На светофор, в смысле. Поскольку он тоже отсутствовал. Точнее - они, их же там четыре штуки было! А сейчас - ни одного. И, что странно, машин почему-то тоже не было. А ведь уже четыре часа! Обычно в это время машины так и шныряют. Не час пик еще, но уже близко. В последние годы улицы нашего небольшого города стали напоминать московские. Может, я слегка и преувеличиваю, но перейти улицу в месте, где нет светофора, бывает порой очень трудно. Как-то я минут двадцать стоял, ждал просвета в потоке машин, а потом плюнул и пошел в обход.