— Опоздал, красавцы, к теплоходу, делать теперь нечего! — опять сказал парень и закурил.
Подперев подбородок ладонью, женщина молча наблюдала за ним. Что-то щеголеватое было в этом парне: клетчатая кепка надета набок, новая рубашка с карманами на груди, рукава засучены по локоть.
Марина тоже смотрела на парня, но почему-то обратила внимание только на его хромовые, начищенные до блеска сапоги.
«Чудак!.. Вырядился, как на свадьбу», — усмехнулась она про себя.
— Что, милок, иль невесту упустил? — кивнула женщина задумавшемуся парню.
Тот нехотя обернулся к ней, перевел взгляд на Марину, но особого интереса не проявил — должно быть, он принял их за мать и дочь, только что сошедших с теплохода.
— Невест и в Суслони хватает, по рублю штука, — все же процедил он сквозь зубы.
«Задавака в сапогах!» — снова усмехнулась Марина и поднялась со скамейки.
Цветастое платье красиво облегало ее стройную фигуру, а на загорелой шее поблескивали крохотными вспышками янтарные бусы, которыми ее как-то наградили на смотре художественной самодеятельности за чтение стихов Сергея Есенина. Марина знала, что ее считали хорошенькой, миловидной. Теперь парень пристальней посмотрел на девушку, в глазах его промелькнуло удивление, он как бы спрашивал: «Что за деваха, откуда такая?» Но заговорил он не с ней, а с женщиной:
— Я должен был встретить одну знаменитость с орденами… Чугункову из Гремякина.
— Кого, говоришь, кого? — переспросила та, настораживаясь, и почему-то посмотрела на Марину.
— Да героиню, доярку! Неужели не знаете?
Парень подошел к скамейке; он нет-нет да и поглядывал на девушку: то ли хотел о чем-то спросить, то ли просто любовался ею. Марина это чувствовала, ждала, что будет дальше.
— Выходит, милок, это ты за мной пожаловал, — очень спокойно сказала женщина. — Чугункова-то я. Кому понадобилась в Суслони?
Опешив, парень заморгал белесыми ресницами, но через минуту уже пришел в себя, засуетился:
— А ведь верно: вы Татьяна Ильинична! Как же это я сразу не признал вас, не догадался? Вот растяпа! Думал, вы совсем другая.
Чугункова встрепенулась:
— А какой же я представлялась тебе?
Он не нашелся сразу, что ответить, и принялся в задумчивости тереть щеку. Почему-то его щеголеватость теперь не бросалась Чугунковой в глаза: просто парень приоделся в дорогу, раз ему поручили встретить героиню и привезти в Суслонь. В эти минуты он даже понравился ей своей живостью и непосредственностью. Она опять спросила:
— Так какая же я, по-твоему, должна быть, милок?
— Ну, строгая такая, важная, со Звездой Золотой и орденами, — сказал он наконец чуть виновато. — Одним словом, знатная. Председатель-то наш наказывал мне перед дорогой: мол, по звезде узнаешь ее среди пассажиров, в область она всегда ездит с наградами на груди… А вы вон какая, совсем обыкновенная. Как моя тетка, даже чуток похожи на нее…
Теперь и Марина узнала эту прославленную женщину-героиню, о которой не раз читала в газетах, а однажды, когда проходила практику в совхозном клубе, сама показывала ее в кинохронике. На экране она действительно выглядела солиднее, крупнее, величественнее, а тут на скамейке под кленом сидела живая, морщинистая, разговорчивая Чугункова…
«Вот здорово, что я познакомилась с ней!» — подумала Марина и вдруг почувствовала себя удачливой, счастливой, хоть и не отдавала отчета, как и почему возникло это чувство.
Она посмотрела на парня уже без прежнего заигрывания, доверчиво и благосклонно, и нашла, что ему, пожалуй, к лицу клетчатая кепка и даже сапоги не портят его крепкую, ладную фигуру.
А Чугункова отчего-то помрачнела. Задумчивый взгляд ее был устремлен куда-то за реку, на противоположный берег, где, удаляясь, пылил грузовик.
— Зачем же я понадобилась в Суслони? — спросила она парня.
Тот заговорщицки подмигнул Марине: чего, мол, тут спрашивать, потом полоснул себя пальцем по горлу:
— Вот так нужны — позарез!
— Пожар, что ли?
— Пожара нет, а дело кричит.
— Да какое дело-то? Говори толком.
— Я и говорю… Мы в колхозе новый коровник построили, породистое стадо завели. Это ж все знают, в районной и областной газетах писали. Вот наш-то председатель и заявил: «Хватит бескрылости, даешь образцовую ферму, у Чугунковой надо учиться!» Ну вот и просим вас приехать к нам для обмена опытом. Поучите наших доярок уму да сноровке.
— Та-ак… Значит, обменяться опытом? — сухо протянула Чугункова.