Ему страшно было подумать, что он, хоть и невольно, станет виновником поражения своей команды.
Тренер объяснил: в этом соревновании зачёт принимается по третьему участнику команды, то есть когда финишную черту пересечёт третий гонщик. Трое сильных были налицо, и Лёня, четвёртый, мог не волноваться. Не беда, если он и отстанет.
— Ну, Пирожок, всё в порядке! — говорили ребята.
Лёня тренировался в эти дни с отчаянной решимостью и, наверное, совсем не слезал бы с велосипеда, если бы тренер не запретил ему так много тренироваться. Но Лёня не мог примириться со своей ролью в команде. И как-то сказал тренеру:
— Борис Георгиевич, лучше замените меня, не могу я.
— Чего не можешь? — удивился Борис Георгиевич. — Дойти до финиша?
— Ну поймите меня! Я не знаю, как это сказать… Поймите, я просто балласт в команде, лишний…
Борис Георгиевич задумался.
— Понимаю тебя, Лёня, — сказал он. — В самом деле обидно. Но я знаю, чем ты можешь помочь команде.
Мальчик встрепенулся.
— Заменять я тебя, конечно, не буду, — твёрдо сказал тренер. — Ты пройдёшь дистанцию. Знаешь, как трудно идти первому, преодолевать сопротивление воздуха? Так вот: завтра ты поведёшь гонку! Сэкономишь силы команде. Круг, два, сколько сумеешь продержаться, иди первым. Потом отстанешь..
— Понимаю, — быстро ответил Лёня.
И уныние его словно рукой сняло. Он снова шутил и смеялся, словом, стал прежним Пирожком.
Утром на переполненном велодроме многие удивлялись стремительности, с какой Лёня взял старт.
— Здорово! — восхищались одни.
— Вряд ли он долго так протянет, — с сомнением качали головой другие. — Сразу видно, неопытный… Жмёт вовсю. До конца силёнок-то не хватит!
Пирожок, пройдя первым два круга, стал отставать. Велосипедисты обгоняли его. Лёня отстал так сильно, что казалось, он идёт по кругу совсем один. Он едва вышел на последний круг, когда финишировала его команда. Судья взмахнул флажком. С трибуны к победителям бросились болельщики.
«Наверное, рекорд», — подумал Лёня.
Он был ещё далеко от финиша. Многие смеялись над ним. Но сердце мальчика радостно билось: он помог команде выиграть.
Когда Лёня подъехал к финишу, плотная толпа окружала его команду и на Лёню никто не обратил внимания. Судья небрежно взмахнул флажком. Последний! И Лёне вдруг стало грустно. Он почувствовал себя одиноким.
— Вот и наш четвёртый, — услышал он громкий голос Бориса Георгиевича. — Теперь вся команда в сборе.
И все радовались, когда в составе команды-победительницы назвали Лёню Пирожкова, мальчика, который сделал для своей команды всё, что мог.
Вот какой это был Пирожок!
Твоя Нина.
О ЗЛЫХ ЛЮДЯХ
Здравствуй, милая Ярушка!
Ты пишешь, что всем отрядом вы были в Лидице. Видели там чёрные обгоревшие камни. Видели табличку на голом месте со словом «Школа». Засыпанный землёю пруд. Сад, от которого осталось одно обуглившееся дерево.
Правда, страшно? Даже не верится, что живые человеческие существа, умеющие думать, говорить, как все люди, способны на такое злодеяние. Фашисты со многими городами и сёлами расправились так же, как с Лидице.
Помню, мне рассказывали, мужчин расстреляли на месте. Женщин, оторвав от детей, угнали в концентрационные лагеря. Детей увезли в автомобилях, наполненных удушливыми газами. Какую надо иметь злобу на сердце, чтобы убить даже крохотную Марту Хронникову — ей исполнился всего годик!
Знаешь, далеко от Лидице, в Польше, я видела могилу со скорбным венком. «Лидицкие матери своим замученным детям» — было написано на нём. Это венок от несчастных женщин, переживших своих детей.
У меня до сих пор перед глазами стоит пепелище Лидице, я понимаю тебя. Фашисты сожгли всё. Только подумать, от всей деревушки остался медный школьный колокольчик, обугленный ствол дерева да длинные, похожие на исхудавшие пальцы ржавые ключи от церкви.
Теперь ты поняла, Ярушка, что такое фашизм и фашисты. Они уничтожают свободу и мир.
Поэтому миролюбивые страны должны быть очень сильными. Чтобы враги боялись напасть, чтобы мы могли наголову разбить их. Мы должны крепко любить нашу армию, наших солдат — защитников народа от врагов.
В прошлую войну защищать свою родину пошли многие и невоенные люди. Пошёл и твой отец. Была на фронте и я. Мне пригодились тогда военные специальности, которые я получила до войны. Я умела стрелять из пулемёта, из винтовки. Научилась этому, между прочим, в пионерском отряде. Мы многим тогда занимались: ориентировались по карте, в лесу читали следы, разговаривали по азбуке Морзе. Потом я стала парашютисткой, несколько раз прыгала с самолёта. Во всех переделках, какие были на фронте, конечно, эта закалка помогала мне.