Второе лето войны. «Ни шагу назад!»
После возвращения из 227-го полка на КП дивизии я первым делом решил отмыть дорожную пыль и растекшийся по лицу и шее пот. Не успел после мытья вытереться, как ко мне подошел начальник связи дивизии.
— Товарищ полковой комиссар, вам телеграмма, — доложил он. — Завтра к 12.00 вас вызывает член Военного совета фронта корпусной комиссар Леонов.
Почему телеграмма поступила от него, а не от члена Военного совета 29-й армии Н. Н. Савкова? Быть может, причина вызова — не совсем удачные бои дивизии в районе Дешевки? Или какая-нибудь жалоба?
Весь вечер и следующее утро я намеревался посвятить подготовке к докладу, а тут этот неожиданный вызов.
Приведя в порядок запылившееся обмундирование, я поспешил встретиться с командиром дивизии полковником Александром Степановичем Костициным. Оказалось, он уже ознакомлен с телеграммой, но о причине вызова, по его словам, тоже ничего не знал.
На следующий день, запасшись на всякий случай справочными материалами, я выехал на эмке в штаб фронта, находившийся в лесу недалеко от станции Медное.
В назначенный час я был в приемной Д. С. Леонова. Дмитрий Сергеевич находился в это время у командующего войсками фронта генерал-полковника И. С. Конева, куда вскоре был приглашен и я.
С командующим я уже встречался в сорок первом году во время оборонительных боев за город Калинин. Наша 183-я стрелковая дивизия действовала тогда в составе оперативной группы генерала Н. Ф. Ватутина. Помню, возвращаясь на КП дивизии с юго-западной окраины Калинина, где велись ожесточенные бои с гитлеровцами, я впервые увидел Конева. Он стоял с небольшой группой командиров на развилке дорог, ведущих в Калинин и Торжок.
Я представился Коневу.
— Вот и хорошо, что встретил вас, — сказал он. — Докладывайте, комиссар, об обстановке в районе Калинина.
— Могу доложить, товарищ командующий, только о положении своей дивизии.
Командующий внимательно выслушал мой доклад, а в заключение сказал:
— Обстановка на фронте сложная. Гитлеровцы упорно, любой ценой рвутся к Москве. Нам надо остановить их и затем выбить из Калинина. Желаю успеха, комиссар.
И вот теперь предстояла новая с ним встреча. Что она предвещает, зачем я понадобился Военному совету фронта?
Как и полгода назад, генерал начал беседу с вопросов об обстановке:
— Где были вчера, что нового в полосе дивизии, как ведет себя противник, какое настроение у бойцов?
Минут тридцать я докладывал о состоянии частей, готовности обороны дивизии, о противнике. И. С. Конев и Д. С. Леонов уточнили занимаемую дивизией полосу, разграничительные линии с соседями. Других вопросов не последовало. Скорее всего это была беседа, во время которой я держал своеобразный экзамен по оценке своих войск и войск противника. После ее окончания Конев многозначительно, как мне показалось, посмотрел на Леонова и сказал:
— Мы вас пригласили, чтобы предложить новую должность — члена Военного совета 58-й армии.
Такой неожиданный поворот разговора застал меня врасплох. Я готовился выслушать критические замечания, получить указания…
— Что же вы молчите? Да или нет? — улыбаясь, спросил Конев.
Наконец я овладел собой и сказал:
— Если будет решение о моем назначении, я сделаю все, чтобы оправдать доверие Военного совета фронта. Но у меня нет опыта для работы в такой должности.
— Что же, боитесь ответственности? Ведь мы вам доверяем, — продолжил разговор Леонов. — А опыт дело наживное. Когда надо, поможем, а при случае и поругаем…
Разговор продолжался еще минут десять. Затем Конев предложил мне пообедать в штабной столовой.
— Перекусите после дороги, — сказал он, — подумайте, а потом доложите, согласны ли вы на новое назначение.
После обеда разговор был коротким, мое мнение не спросили.
— Мы еще раз посоветовались, — сказал Конев. — Военный совет все же решил рекомендовать вас на должность члена Военного совета 58-й армии.
— Есть, товарищ командующий! Сделаю все, чтобы оправдать доверие.
Д. С. Леонов спросил о начальнике политотдела Толкунове. Я дал положительную оценку его работы, политических и боевых качеств. Мне было приказано в течение суток сдать все дела Толкунову и приступить к выполнению новых обязанностей.
Командующий и член Военного совета дали ряд советов, касающихся расстановки и воспитания кадров, моих обязанностей как члена Военного совета. Что касается боевой задачи, то было сказано, что с ней меня ознакомит командарм генерал-майор Алексей Иванович Зыгин. Конев и Леонов охарактеризовали его очень тепло, как боевого командира, участника гражданской войны.