Ласково взглянув на девочку, он взял свой топорик и быстро скрылся в лесу.
Где ты теперь, наш великий молитвенник и печальник земли русской? Вещие слова твои сбылись!.. Россия плачет о своем блудном сыне… а его все еще нет… и вернется ли он в свой дом отчий?..
На рубеже решающих столетий (XIX-XX) Господь дал земле нашей великого молитвенника и ходатая — преподобного Серафима Саровского чудотворца. Яркое светило осияло собой всю великую Русь, весь мир и зашло медленно за темный горизонт… Но светлые и теплые лучи его все еще сияют в мире и мы, бедные, слабые, оставленные, беззащитные, оледеневшие, согреваемся ими…
Чувствуешь ли ты, дорогой читатель, теплоту этих благодатных лучей?
Святое Евангелие преподобный Серафим всегда носил за пазухой. А жизнь его была открытым радостным благовестием. Там, где он подвизался, теперь шумит ветер. Птицы садятся на развалины великих святынь и печально поют… Густая и колючая проволока держит в заключении дивный ансамбль
Саровской пустыни. (Сейчас деятельность монастырей в Сарове и Дивееве возобновлена, 1 августа 2003 г. произошли всенародные празднования 100-летия прославления преподобного Серафима Саровского — прим. ред.)
Но истоки святой Великой любви преподобного Серафима ничем не связать! Ничем не заключить! Они разлились по всем благородным сердцам и всему миру.
“Рыдай, кипарис, ибо упал кедр” (Зах. 11, 2).
ПРОЛОГ
Генерал, увешанный орденами, пришел в келью преподобного Серафима. “Радость моя!”, — приветствовал его старец, поцеловал и усадил на деревянную скамью. Затем, тыча пальцем в ордена, стал приговаривать: “Этот вот — за турков, а этот — за Альпы, а этот — за Париж, а этот вот — за Рим, а этот — за… ром”. Глядя на генерала, старец хитро улыбался: “Вот, радость моя, сколько их у тебя!”
Карьерист понял, что Преподобному все открыто. Опустившись на колени, он стал снимать свои ордена и класть в кучу.
“Вот оно что, радость моя, жизнь-то какая, — говорил старец, — правда-то всего дороже!”
Губернатор города Н., здоровый, цветущий, пришел к старцу. “Идем, радость моя”, — сказал ему Преподобный и поманил за собой. Вошли в темные сени. Во тьме стоит гроб. Старец молча зажигает свечи и ставит их по углам гроба. У губернатора — лед на спине, волосы на голове поднялись. Преподобный печально смотрит ему в глаза.
“Когда?” — весь дрожа спрашивает губернатор.
“Завтра, в двенадцать”, — тихо говорит старец, и ведет его исповедовать.
На следующий день ровно в 12 часов губернатор умирает.
5. ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
Дабы все небесное и земное соединить под главою Христом (Ефес. 1, 10).
Атомный век или Каменный… Речь идет о духовном умонастроении, с каким вступает человек в новою эру. Об атмосфере, в какой он живет и дышит, о нравственном его существе, о нацеленности воли его, о незримом мире его души… (“Новый мир”, 1971 г. стр. 118).
Этот период (эсхатологический) называется потому, что по святой Библии он должен стать последним в истории человечества. А так как конец мира закончится судом Божиим, где добро и зло получат по своим заслугам, то и век, предшествующий этому, называется Эсхатологическим, т. е. последним, или решающим.
Господь сказал: “И проповедано будет сие Евангелие Царствия во всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец.” (Мф. 24, 14).
Отсюда XX век — век всемирной проповеди Евангелия, век небывалого массового отпадения от Христа. Для России это век коренного переворота и социального переустройства, технического и культурного прогресса, а также духовного одичания.
В этот тяжелый период Господь дает России одного за другим двух Великих светильников. Преподобный Серафим уже “догорал” в глухих Саровских лесах (он умер в 1833 г.). В другом краю России, в Архангельской губернии, в 1829 году возродилось новое “светило” — отец Иоанн Кронштадтский.
Столп православия XX века, отец Иоанн Кронштадтский жил уже не в пустыне и лесах, а в огромном стольном Петрограде, где были люди из всех стран мира. И голос его был не в простом старческом (неученом) слове, а в грамотном, академическом стиле и в точных, научных выражениях. Словом, в лице преподобного Серафима Господь призывал к вере простой народ, в лице святого Иоанна Кронштадтского призывал ученых, мудрых, дотошных до всего людей, потерявших всякую веру в Бога и доверие к человеку.