Аманда не могла перевести дыхание, пока Бруксайдские башни не исчезли из виду, и только тогда она почувствовала себя в относительной безопасности. Девушка не могла поверить, насколько близко приблизилась к очередным, еще более серьезным неприятностям. Последнее, что ей следовало делать — жалеть Дженну. Стать Дженной Келли не более привлекательно, чем быть Трейси Дейвон. У Дженны жизнь не лучше. По крайней мере, Трейси жила в красивом доме, где на кухне была еда. И, по крайней мере, у Трейси были нормальные родители.
Ну, вроде бы нормальные. Они были нормальными для семерых своих детей. Но для Трейси… Аманда не могла понять. Ладно, Трейси была ботаником, и у нее не было друзей, но разве не родители должны любить своих детей безоговорочно, даже если дети жалкие? Чем больше Аманда думала об этом, тем лучше понимала, что это не вина Дейвон Семь, что Трейси была такой. Это была ошибка ее родителей.
В этот момент она была не в том настроении, чтобы предстать перед родителями, даже если те, в свою очередь, не могли ее видеть. Аманда решила воспользоваться своей невидимостью, чтобы посетить место, о котором пыталась не думать.
Неужели, правда, прошло меньше недели с момента возвращения в свой собственный дом? Казалось, что прошла вечность. Смешно, что Аманда забыла, насколько симпатично выглядел дом. Она стояла в конце дороги и просто любовалась им.
Девушка отдышалась. Она была там — Аманда Бисон, в сопровождении Кэти и Бритни, идущими перед ней. «Боже, если бы она только знала, что они говорили о ней в уборной», — подумала Аманда. Девушка ускорила темп, чтобы войти в дом вместе с ними.
Ее настоящая мать вышла в прихожую, чтобы приветствовать их.
— Привет, дорогая. Привет, девочки.
Анти-Аманда не утрудила себя приветствием.
— Мама, мы голодные. Есть что-нибудь поесть?
— Конечно, есть! Я сделала для вас шоколадное печенье.
— Пальчики оближешь, — воскликнули Кэти и Бритни хором, но Анти-Аманда топнула ногой.
— Мама! Ты знаешь, я на диете! Почему ты сделала печенье?
— Аманда, милая, тебе нет никакой необходимости сидеть на диете, — возразила ее мать, когда последовала за ними на кухню.
— Ах, что ты об этом знаешь? — пробормотала Анти-Аманда.
«Черт побери, она грубит, что ли?» — подумала Аманда. Это не было тем, что она сказала бы в обычном состоянии?
— Девушки, хотите немного молока с тем печеньем? — спросила мать Аманды, открывая холодильник и доставая коробку.
— Мама! У нас может быть хоть немного личной жизни, в конце концов?
Аманда видела раздражение на лице ее матери, но женщина ничего не сказала. Она, наверное, не хотела смущать дочь, ругая ее перед друзьями. Это была мудрая женщина.
Как только ее мать ушла, Анти-Аманда сказала:
— Девчонки, я вам говорила, что сделала с Трейси Дейвон на физкультуре? Я сказала ей, что увидела, как из ее волос выползает змея!
Бритни и Кэти рассмеялись. После того, как она услышала разговор ее друзей в туалете в тот день, Аманда-Трейси знала, что они подделывают свой энтузиазм по поводу подлости Аманды. Они были такими лицемерными! И она не хотела больше слушать это. Девушка направилась к двери, но затем передумала. Она побежала вверх по лестнице к своей собственной комнате, зашла в ванную, и взяла свои любимые красные пуанты. Это на самом деле не воровство, сказала она себе.
Глава 11
К тому времени Аманда вернулась в дом Трейси, это было после шести, и так как она все еще оставалась невидимой, никто не мог видеть, что она дома. Но ее отсутствие явно не беспокоило семью. В самом деле, они были заняты — журналистка и съемочная группа находились в доме. Дейвон Семь были одеты в одинаковые розовые платья. Мать Трейси, разумеется, находилась в салоне красоты, и даже отец Трейси пришел домой пораньше с работы.
Они все собрались в гостиной, и Аманда стала в углу, чтобы увидеть, что происходит. Привлекательная женщина стояла перед камерой и говорила:
— Воздействие многократных рождений на семьи огромно, материально и эмоционально. Миссис Дейвон, как появление на свет семерых детей повлияло на вашу жизнь?
Мать Трейси звонко рассмеялась.
— Ну, как вы можете себе представить, наш образ жизни, безусловно, изменился. Джордж и я часто ходили куда-нибудь ужинать, а также посещали театр. Мы не можем делать это так часто теперь.
— Но собираемся сегодня вечером, — добавил мистер Дейвон, — в первый раз с тех пор, как девочки родились.
— Вы выходите куда-либо так редко из-за расходов? — спросила журналистка.
Миссис Дейвон выглядела оскорбленной.
— Нет, в этом отношении нам повезло. Но очень трудно найти няню, когда в доме семеро детей.
«Восемь детей», — подумала Аманда. В доме восемь детей. Может быть, Трейси не была маленьким очаровательным ребенком, и, возможно, ей не нужна няня, но она должна была значить хоть что-то.
Мистер Дейвон вставил комментарий.
— Конечно, мы не против забросить нашу общественную жизнь. С семью дочерьми у нас общения хоть отбавляй!
Восемь дочерей! Что случилось с этими людьми? Разве они не заботятся о Трейси? Неужели они забыли ее? Аманда стала действительно раздражаться.
— Вы когда-нибудь думали об еще одном ребенке?
— О, небеса, конечно, нет, — произнесла миссис Дейвон. — Семь и так много!
Сейчас Аманда готова была взорваться, и не могла больше молчать.
— Восемь! У вас есть восемь детей!
Оператор что-то завопил, а другой человек крикнул:
— Снято! Что случилось?
Глаза оператора были огромными, и он указывал в направлении Аманды.
— Эта — эта девушка! Она только что появилась из ниоткуда!
Отлично, ее могли видеть. Это было облегчением. Однако. Лицо оператора было белым, и рука дрожала, когда он указывал на что-то.
— Я вам говорю. Посмотрите на ленту — ее там не было секунду назад.
— Глупости, — произнес другой человек. — Вы просто не видели, как она вошла. — Он всматривался в Аманду. — И тем не менее, кто Вы?
— Я — Трейси Дейвон. Я — старшая сестра Дейвон Семь.
Режиссер казался озадаченным.
— Неужели? — обратился он к журналистке. — Я не знал, что у них есть старшая сестра. А вы?
Журналистка повернулась к родителям девочек.
— Не припомню, чтобы Вы когда-либо упоминали о другом ребенке. — Затем, повернувшись к Аманде, она сказала: — Как, ты сказала, тебя зовут, дорогая?
— Трейси. — Аманда впилась взглядом в родителей Трейси. — Помните меня?
Мистер Дейвон казался несколько удивленным.
— Конечно, не глупи…
Миссис Дейвон прервала диалог.
— Мы думали, что Вы будете интересоваться только Дейвон Семь. Трейси — наш первенец; ей двенадцать лет.
— Тринадцать! — исправила ее Аманда. Ее поражало, почему у Трейси был дар становиться невидимой. Никто никогда не видел ее, таким образом, она просто исчезла. Если никто не обращал на нее внимания, почему беспокойство было видимым?
— Хотела бы ты дать интервью, Трейси? — спросила журналистка. — Я хотела бы знать, как жизнь с семью сестрами затронула вас.
«У меня нет жизни, — подумала Аманда. — Я имею в виду, у Трейси нет жизни». Ей нечего было сказать о Дейвон Семь — она даже не знала их.
— Нет, я не хочу давать интервью, — сказала Аманда. Если бы она была в своем собственном доме, мать или отец поправили бы ее: «Нет, спасибо». Она взглянула на родителей. Как обычно, они не обращали на нее внимания. Они оба выглядели совершенно озадаченно.
Дейвон Семь тоже уставились на нее. Вероятно, они были поражены, услышав ее говорящей или слушая других людей, говорящих с ней. Аманда сопротивлялась желанию показать язык маленьким любимицам и испепелить их уничтожающим взглядом. Нет, это родители заслужили такой взгляд. Кто-то должен был взять вину за жалкое существование Трейси! Не говоря ни слова, Аманда вышла из комнаты и побежала наверх.