Быть приглашенной к раису на чашку чая Кардаси — большая честь. До сих пор этого отличия удостаивались только профессор и его супруга. Впервые исключение было сделано для меня. Решив воспользоваться этим, я захватила с собой магнитофон.
В Египте нет серого часа сумерек. Солнце заходит сразу и столь же неожиданно наступает синяя, звездная ночь. На темном небе сияет тогда над нашим лагерем Южный Крест.
Все наши археологи и египетские рабочие уже спустились с кома. В небольшом домике, где помещаются мастерская мохандыса, комната профессора и его супруги, а также наша общая столовая, загорелись огни. Из кухонной палатки слышен звон посуды, звук шагов Сенуси и его хриплый голос. Аппетитный аромат баранины, чеснока и лука предвещает вкусный обед.
Раиса мы застаем на циновке перед палаткой в обществе обоих сыновей и молодого Ибрагима, племянника. На спиртовке настаивается чай Кардаси.
Раис приветствует нас церемонным, низким поклоном, несмотря на то что расстались мы с ним не более часа назад. Он приглашает нас сесть на циновку и вслед за тем ставит перед нами малюсенькие чашечки из тонкого фарфора, наполненные красно-коричневой жидкостью терпкого, бодрящего вкуса. После знойного дня холод ночи пронизывает меня до костей, и я с величайшим наслаждением потягиваю горячий, ароматный чай.
Прекрасные минуты! С полей и огородов, окружающих наш лагерь, доносится музыка целого оркестра цикад. Чудесно пахнут кусты жасмина. На синий край неба, который виден между вершинами колышущихся над лагерем высоких пальм, выплывает серебряный диск луны. В ее таинственном свете белые силуэты палаток выглядят как притаившиеся вокруг нас духи.
Египетские друзья, обычно раздраженные под конец дня из-за многочасового поста, обязательного во время Рамадана, теперь спокойны и довольны. Недавно они плотно поужинали и настроились благодушно.
Профессор тихо беседует с раисом о планах на завтра и о результатах сегодняшних раскопок, а Мехади и Насер развлекают нас светским разговором.
Мехади уже много ряд лет показывает иностранцам памятники древнего Египта. Эго приносит ему немалый заработок, потому что богатые туристы, чаще всего американцы (в последнее время в Каире появились также большие группы немцев), нанимают его на весь день и хорошо платят. Кроме того, Мехади получает постоянное жалованье за работу в музее на бульваре Мариэтта.
— Почему же вы бросили все это и сидите в Телль Атрибе? — спрашиваю я.
— Отец очень стар, — вмешивается Насер.
— Он нас вызвал. Поэтому-то мы оба и приехали.
Мехади — человек довольно упитанный. По-видимому, его профессия идет на пользу как здоровью, так и карману. Насер же — человек совсем иного склада. Тихий, скромный, с лицом аскета, с непременной белой шапочкой на голове, он выглядит, как монах.
Прошу раиса рассказать о своем прошлом. К счастью, нет необходимости слишком долго его уговаривать: как все старые люди, он охотно делится воспоминаниями. Незаметно направляю беседу на события более чем тридцатилетней давности — на прославившееся по всему свету открытие гробницы Тутанхамона.
Раис — один из немногих живых еще участников археологической экспедиции, которой руководили Карнарвон и Картер.
Если когда-нибудь труд археолога, производившего раскопки в песках египетской пустыни, мог бы послужить темой для повести, то несомненно лучшим сюжетом было бы открытие гробницы Тутанхамона лордом Карнарвоном и Говардом Картером.
Лорд Карнарвон долгие годы собирался приступить к раскопкам на территории Египта, но только в 1906 году получил разрешение на это. Он начал поиски в окрестностях Фив. Через двадцать четыре часа экспедиция наткнулась на, казалось, нетронутую погребальную шахту. Так как на протяжении тысячелетий территорию царских некрополей неоднократно посещали грабители, лорд Карнарвон надеялся сделать в этой нетронутой гробнице важное открытие. Однако, его надежды оказались тщетными, так как шахта была всего лишь незаконченным и неиспользованным колодцем. Карнарвон не пал духом. Более трех недель археологи изо дня в день вели раскопки, задыхаясь в тучах песка и пыли. Единственной находкой оказалась мумия кошки, которая ныне хранится в Музее древностей в Каире.
Но лорд Карнарвон был человеком настойчивым. Неудача не только не отпугнула его, но еще более усилила стремление к дальнейшим поискам. Он заручился сотрудничеством Говарда Картера, и с тех пор оба этих имени навсегда соединены в истории археологии. Говард Картер был не только крупным специалистом по истории древнего Египта, но и археологом с воображением, — одним словом, человеком, который во всех отношениях был идеальным сотрудником и спутником Карнарвона в археологических экспедициях.
За два месяца до начала первой мировой войны лорд Карнарвон добился разрешения на раскопки в Долине царей. Оба археолога надеялись найти здесь много интересного, так как вблизи этого места Картер случайно нашел кубок и печать с инициалами фараона Тутанхамона, зятя Аменхотепа IV (Зхнатона) и царицы Нефертити.
Начало мировой войны заставило археологов временно прекратить раскопки, а между тем во время военных действий повсюду безнаказанно рыскали грабители гробниц.
Соперничавшие друг с другом банды напали прежде всего на шахту, раскопанную накануне войны Карнарвоном и Картером. Однако Картер решил предупредить дальнейший грабеж. Придя около полуночи к месту раскопок, он увидел свисавшую со скалы веревку, при помощи которой грабители пробрались внутрь шахты. Услышав внизу голоса, Картер отвязал веревку, отрезав таким образом непрошенным гостям путь наверх.
Затем он спустился в шахту на собственной веревке.
Там Картер нашел восемь бродяг, грабивших гробницу. Тогда он предложил им на выбор: подняться из шахты при помощи его веревки, но без добычи, или навсегда остаться в глубине гробницы. Грабители, естественно, выбрали первое.
Оставшийся на всю ночь в шахте Картер на заре заметил, что грабители пробили узкий туннель среди развалин.
Следующие двадцать дней экспедиция Картера и Карнарвона посвятила исследованию туннеля. Оказалось, что он вел в заброшенную гробницу, предназначенную для царицы Хатшепсут, вдовы Тутмоса II, которая несколько лет управляла Египтом после смерти мужа. Когда же впоследствии она стала женой Тутмоса III, по всей вероятности, для нее была воздвигнута большая гробница, соответствовавшая ее новому положению.
Несмотря на неудачу, оба археолога продолжали поиски гробницы Тутанхамона в 1917, 1919 и 1920 годах. Все их усилия были тщетными. Наконец, в ноябре 1922 года рабочие, которые в отсутствие обоих археологов копали в указанном ими направлении, наткнулись на какие-то ступеньки.
Прибыв на участок раскопок, Картер приказал продолжать поиски. Весь день рабочие выбрасывали щебень. После долгих лет тщетных усилий и кропотливого труда, казалось, появился проблеск надежды.
В самом деле, после уборки щебня открылась верхняя часть замурованного входа. Обследовав его, Картер заметил, что в одном месте отпала штукатурка, а из-под нее торчало тяжелое бревно. С величайшими предосторожностями он пробил в нем небольшое отверстие, чтобы заглянуть внутрь. Затем он осветил его электрическим фонариком… и увидел новую кучу щебня.
От того, что находилось под щебнем, зависела судьба всей экспедиции. На дверях имелись оттиски печатей некрополя, однако из них не было ясно, кому принадлежала гробница. Картер не знал тогда, что всего лишь несколькими дюймами ниже была та печать, о которой он мечтал годами, — печать Тутанхамона.
К концу месяца на раскопки прибыл вызванный Картером лорд Карнарвон. Во время уборки щебня из гробницы было найдено несколько предметов, обозначенных именами Эхнатона, Тутмоса III и Тутанхамона. Продвигаясь дальше, археологи наткнулись на узкий наклонный проход.
После полудня была вскрыта запечатанная дверь — каждая минута, потраченная на вынос щебня, казалась археологам столетием. Наконец Картер пробил узкую щель в верхнем левом углу двери.