— Но вы должны знать, от кого у вас дочь, и, в свою очередь, от кого ребёнок у неё!
— Представления не имею, — с веселой злостью соврал Дед. — Я, видите ли, в молодости был изрядным повесой. Жениться не собирался, но дочь не бросал, помогал, как мог. Потому и сохранил какую-то связь.
— Вы что, не знаете имя вашей гражданской жены, и где она живёт, тоже не знаете?
— Как же, знаю. Иванова Людмила. Жила в какой-то общаге в Боровичах. Потом, кажется, переехала, а сейчас и вовсе умерла. А дочь — Анна, тоже Иванова. Бомжует где-то. Объявится, я скажу, что вы интересовались.
Не был Дед в юности повесой, и, хотя девственником тоже не был, но детьми не обзавёлся, о чём потом горько жалел. Потому и прикипел сердцем к чудесно объявившейся Капке. Но не выдавать же тайну её рождения въедливому околонаучному типу? Потому и врал про несостоявшуюся любовь, зная, что Людмил Ивановых в городе Боровичи тридцать лет назад было, что собак нерезаных, а документов по рабочим общагам не сохранилось никаких. Охота — пусть ищет.
— Понимаете, — сбавив тон, пожаловался криминалист, — у девочки совершенно непредставимые гены. У людей таких не бывает.
— Человек она, это точно. Я её год воспитывал и знаю. А не верите мне, проверяйте нелюдей. Например, капусту.
— Какую капусту?
— Белокочанную, среднеплодную. Сорт — «Крестьянка», он в наших краях районирован. У меня в прошлом годе она хорошо уродилась.
Генетик ничего не ответил, но на Деда поглядел, как смотрят только на тяжелобольного человека. Справку о родстве, впрочем, выписал. С тем и уехал.
В паспортном столе на справку шлёпнули печать. Женщины, работавшие в паспортном, были в курсе происходящего и все до одной сочувствовали старику, у которого отняли внучку.
С этой бумагой Дед явился в РОНО, где окопалась ювенальная юстиция. По счастью, не пришлось встречаться ни со злодейкой Мадарась, ни со злодейкой Степановой. Дед пошёл сразу в главный кабинет. Начальница обеих злодеек с неудовольствием изучила лабораторное заключение.
— Что же, вы действительно являетесь её родственником и, на основании этого, имеете право навещать её в установленные дни.
— Когда мне её вернут?
— Вы не родитель и не опекун. С чего вы решили, что девочку отдадут вам?
— Хотя бы скажите, куда вы её отправили?
— А вот это — не ваше дело.
— Как это — не моё? Вы же сами сказали, что я имею право видеться с внучкой.
— Право имеете, но видеться я вам не позволю.
— Почему? Я её дед, и вы должны сказать мне, куда её поместили.
— Должна, да не обязана. Вы себя агрессивно ведёте. Вы напали на наших сотрудников. Я не могу допустить, чтобы такое повторилось в детском учреждении.
— Ещё надо посмотреть, кто там нападал! Это ваша Мадарась ребёнка била! — возвысил голос Дед.
— Не смейте на меня кричать. К тому же, Мадарась не моя, она, вообще, здесь уже не работает. И учтите, то, что у вас имеется блат в милиции, вам не поможет.
Спорить, что-то доказывать было бесполезно. Дед вздохнул и сказал, что советовал ему следователь:
— Ладно. Выдайте свидетельство о рождении ребёнка, и я пойду.
— Вы его получите через две недели. Сейчас оно ещё не готово.
— Через три дня. И учтите, заявление я зарегистрировал у вашего секретаря, так что затягивать дело не советую.
— Вы, к тому же, ещё и бюрократ!
— На том стоим, — любезно согласился Дед.
Всё-таки замечательно, что разные ведомства у нас не слишком ладят друг с другом! Не нравится нормальным полицейским, что поставили над ними ещё какую-то ювенальную юстицию, и, как только они выяснили, что за Дедом никакой уголовщины не числится, да и административных нарушений, считай, нет, юридически подкованные МВД’шники начали помогать Деду добрым советом. А то бы топтался Дед по кабинетам, не зная, где нужно добром просить, а где и кулаком можно пристукнуть. А так, через три дня Дед получил копию свидетельства о Капкином рождении. Фамилию Капке проставили ту же, что у Деда (а ведь могли вы Иванову зафигачить!) и отчество по Дедову имени. Там, где пишутся имена родителей, стояли прочерки, а внизу красовалось примечание, что у девочки имеется дедушка.
Была бы такая бумага у Деда раньше… а, впрочем, всё равно, Капустку бы отняли. На то она и ювенальная юстиция.
При ближайшем рассмотрении — печати Дед разглядывал через лупу, которую всегда носил с собой — оказалось, что копию свидетельства выдал Бийский детский дом № 3. Где находится город Бийск, Дед не представлял даже примерно.
Как за спасением кинулся к участковому. Тот порылся в компьютере и сказал, что ехать до Бийска трое суток с пересадкой, и билет стоит больше двенадцати тысяч.