— Они, что же, Капочку трое суток в поезде мурыжили? — ужаснулся Дед, и лишь потом, с не меньшим ужасом представил, как он сам будет добираться в эту несусветную даль. Смертное растрачено давным-давно, двенадцати тысяч взять неоткуда.
— Думаю, что её отправили самолётом.
— Им, что, денег девать некуда?
— Такое делают иногда, если боятся, что ребёнка будут возвращать силой. Тогда его увозят куда-нибудь подальше, иной раз за полстраны, и не сообщают родным, куда именно. А что на печати адрес указан, не подумали, конспираторы хреновы.
— Что же мне теперь делать?
— Вот этого — не знаю. Попробовать писать в комитет по правам человека или ещё куда, чтобы перевели девочку поближе.
— Так ведь время идёт…
— Тут я ничем не могу помочь.
На такой оптимистической ноте разговор и закончился. По дороге домой Дед старался придумать, как поступать дальше. Как ни крути, а надо отправляться в Бийск. Нет денег на билеты, придётся ехать на попутках. В молодости ездил и, ничего, жив. А уж старика тем более подвезут. Но выезжать надо сейчас, пока стоит бабье лето. Пойдут дожди, начнётся грязь, распутица, тут уже не поголосуешь. А окажешься на дороге ночью, то и замёрзнуть не долго. Кто скажет, когда начинаются холода в Бийской области?
Что за город Бийск? Большой — маленький? Может, и области никакой нет. Но уж точно, нет в Бийске у Деда ни дома, ни огорода. Значит, надо будет устраиваться на работу, на какую возьмут старого. Хорошо бы прямо в детдом, чтобы всегда быть рядом с Капочкой. Дворником или истопником. Хотя, лейтенант сказал, что детдом образцово-показательный, у них там наверняка центральное отопление, истопники им не нужны. Остаётся дворник. Неплохая, кстати, работа, дворникам жилплощадь дают.
Здешний дом, огород, всё натуральное хозяйство придётся бросать. За всеми бедами картошка осталась недокопаной, морковь, свёкла — сидят в земле, репка, посаженная на радость Капочке, наливается большая-пребольшая. Июньскую редьку ещё драть рано, а вот редиска в самой поре, скоро трескаться начнёт. Дачники сажают редиску в мае, а потом её нацело съедает вредная блошка. Чтобы этого не случилось, опрыскивают посадки ядовитой гадостью, а потом сами и едят. Решив побаловать Капку редиской, Дед поступил умнее: посеял красный великан и ледяную сосульку в конце июля, когда блошка уже потерялась. Земля тоже высвободилась после салата и зимнего чеснока. К сентябрю редиска выросла на загляденье. Так и слышится в уме Капкин звонкий голосок: «Редька мелкоплодная, вкусная съедобная!» Это потому, что Дед рассказал про редиску, что такого растения нет, а на самом деле редискино название: редька мелкоплодная.
И, конечно, на краю неухоженного огорода громоздятся вполне уже приличные кочаны, которым ещё полтора месяца сок набирать. Выращены из своей рассады, Капка сама семена выбирала: сорт «Казачок», в расчёте, что уродится мальчишечка.
А теперь ни мальчишечки, ни Капки. Огород придётся передоверить Марьяне, и ключи от дома ей оставить, чтобы присматривала.
Как-то Капустка в Бийске без огорода обходиться будет?
Завтрашний день на сборы, а послезавтра с утречка — в путь! А на сегодня осталось последний раз полить огород. Дело не трудное: большинство грядок пусты, а те овощи, что остались, полива в сентябре почти не требуют. Редьку полить тёплой водой, капусту — холодной. И все дела.
У Капочки была лейка маленькая, в самый раз ей по руке, а у Деда — ведёрная. С такой лейкой управиться можно быстро. Дождик из лейки стучал по капустным листьям, напитывал землю. И вдруг — голос, что по десять раз на дню звучал в голове:
— Ай-ай! Холодно! — на это раз ничего не чудилось, голос звучал взаправду: — Дедушка, выньми меня отсюда!
Из капустных листьев смотрело мокрое Капкино лицо.
Дед пал на колени, скрюченными пальцами принялся разрывать землю. Вытащил Капку, прижал к груди, побежал к дому. Всё было как без малого год назад, только теперь Капочка не спала, а смотрела блестящими глазами и смеялась, будто невесть какую забавную шутку отмочила.
Сунул кипятильник в ведро с водой, приволок с улицы корыто… Капка сама принялась смывать налипшую землю, подставила головёнку под струю воды из эмалированного кувшина.
С гуся — вода, с Капочки вся чужая, приютская худоба!
Дед накинул на Капку махровое полотенце, полез в шкаф за одёжками. Платьишек у Капы было довольно, но она потребовала Дедову фланелевую рубаху. К тому времени и чайник на плитке загудел, а из сеней Дед притащил облепиховое варенье.