В углу кладовой стоял веник с совком, а перед дверью — большой допотопный копировальный аппарат на колесиках, с раскуроченной панелью и без боковой стенки. Филин кивнул Боцману, тот — Гадюке, и разведчик. перегнувшись через ксерокс, стволом автомата толкнул неплотно прикрытую пластиковую дверь.
Он сделал это совсем слабо, но дверь распахнулась, стукнув ручкой о стену.
Произошло это потому, что с другой стороны стоял лаборант Гера, который, услышав слабый шум в помещении за дверью, решил, что там объявилась крыса, и сунулся посмотреть.
Пятеро человек, столпившиеся в небольшой кладовой, стали последним, что он увидел. Гадюка выстрелил, Гера упал, и взглядам бандитов открылось то, что находилось за ним.
Там был короткий коридор с открытой дверью в конце, за ней — просторное помещение с большой лежанкой, на которой был кто-то, пристегнутый ремнями. По одну ее сторону на стояках жужжали приборы, от них к телу на лежанке тянулись провода. На длинной консоли в пластиковых захватах покоился «слизень» — только Филин узнал его, — присосками к нему крепились четыре провода, пара шла к прибору, другая — к вискам человека, который не смог бы встать, не стукнувшись головой о консоль.
По другую сторону лежанки стояли четверо. Ближе к двери, сложив руки за спиной, Седой, за ним седовласый вихрастый человек в белом халате, а дальше двое в военной форме, с автоматическими винтовками М-16.
Боцман и Жердь еще только удивленно моргали, а Гадюка с Филином уже начали действовать: первый, ударив по ксероксу и вытолкнув его в коридор, упал на одно колено, второй вскинул дробовик и выстрелил.
Последнее, что увидел Седой, было лицо главаря бандитов, которого он совсем не ожидал увидеть здесь, а последними исытанными им чувствами стали удивление и Досада.
Кольцевая волна выброса катилась по Зоне. Она накрыла город Припять, и силуэты домов задрожали в потоках аномальной энергии. Подминая кусты, деревья, холмы и болота, берега речушек и развалины зданий, волна приближалась к заброшенной торговой базе, под которой была спрятана секретная лаборатория.
Ввалившись в кабину, Тимур огляделся безумным взглядом. Он не умел управлять вертолетом, вообще никогда не сидел в них! Тимур рванул какую-то рукоять, потом другую, провернул тумблер, ладонью хлопнул сразу по нескольким кнопкам. Нет, бессмысленно, ему не поднять машину в воздух и уж тем более не улететь от…
Зажглись датчики на пульте. Он высунул голову наружу. Волна выброса накатывала на вертолет сзади.
Седой умер с удивлением на лице. На такое он не рассчитывал: его внезапная смерть от заряда дроби, выпущенной каким-то бандитом, была очень, очень серьезным нарушением установленного порядка.
Ксерокс все еще катился по коридору, скрипя колесиками. Гадюка выстрелил поверх его, Филин с Боцманом прыгнули вслед за разведчиком, низко пригнувшись, и то же сделал Жердь. Но Огонек, снова запустивший руки в свою сумку, не успел присесть, когда стоящий ближе к дверям. Второй охранник дал очередь из своей М-16.
Ксерокс перегородил дверь лабораторной комнаты. Человек на лежанке закричал, дергая головой, а тот, что сидел на стуле, попытался встать, чтобы сдернуть со спинки скованные руки, оттолкнулся ногами от пола и повалился навзничь. Первого охранника зацепила дробь, большая часть которой досталась Седому, и он скорчился на полу, прижав ладони к окровавленному боку. Второй попытался спрятаться за лежанкой, но не успел — Боцман и Гадюка одновременно выстрелили, и он упал. Бандиты приподнялись над ксероксом, Боцман кинул взгляд через плечо. Жердь присел на корточки посреди коридора, в одной руке его была зажигалка, в другой маленькая бутыль с чем-то синим. Позади шел, держась за грудь, Огонек.
— Эй! — позвал Боцман. — Ложись!
Во всей лаборатории погас свет.
Тимур вдавил красную кнопку на рукояти так, что большой палец скрутило судорогой. Под днищем клацнуло, вертушка качнулась, и неуправляемая ракета, вылетев из-под кабины, врезалась в железную дверь. Взрыв в тяжелом багровом свете, заполнившем Зону, показался не таким уж ярким, вспышка была скорее темной, а звук — глухим и каким-то коротким, он тут же растворился в дрожащем гуле, накатывающем на вертолет вместе с волной.
От двери осталась рама с торчащими оплавленными кусками. Тимур повернулся на сиденье, высунув наружу ноги. И увидел призрачную волну в десяти метрах от вертолета. Она с гулом перла на него, чтобы поглотить, растворить в себе, уничтожить, стереть с лица Зоны живое разумное существо по имени Тимур Шульга.