— Только не стреляйте, прошу вас! — сквозь слезы выкрикнула я. — Я не имею к этому никакого отношения! Я сама заложница!
— Быстро выходи из машины! — проревели мне в ответ. — И подельнице своей скажи, пусть выходит! Если с мальчиком что-нибудь случится — вам конец!
— Но она не моя подельница! — в отчаянии выкрикнула я, не двигаясь с места. — Я ее впервые вижу! И опустите свои пулеметы — я ничего вам не сделаю! Та женщина с бритвой мертва, можете сами убедиться! С мальчиком все в порядке!
Двое собровцев осторожно приблизились к машине, остальные, направив на меня дула автоматов, прикрывали.
— Выходи из машины! — приказал мне один, а другой в этот момент распахнул заднюю дверцу, где находился труп Галины.
— Мать честная, похоже, она и вправду мертва, — проговорил он, наклоняясь к ней.
Дальше произошло нечто невообразимое. Галина вдруг ожила, вырвала из своей шеи бритву и с диким хрипом, разбрызгивая кровь, бросилась на неожидавшего нападения собровца и полоснула лезвием его по глазам. Все произошло в считанные секунды. Боец, стоявший рядом со мной, вскинул автомат и выстрелил в упор. Пуля попала Галине в голову и снесла половину черепа вместе с беретом. Только после этого она упала, бездыханная, на асфальт рядом со своей жертвой и затихла.
Собровец, бледный как полотно, повернулся ко мне. Глаза его заволокло пеленой, рот перекосился от бешенства, он приставил дуло автомата к моему лицу, и я поняла, что сейчас меня убьют, чтобы отомстить за товарища, который дергался на земле в предсмертных судорогах. Со всех сторон к нам бежали остальные и что-то кричали, но я ничего не видела и не слышала — все заслонило собой дуло автомата у моих глаз, которое вдруг выросло до необычайных размеров. Я чувствовала запах пороха, даже видела небольшой дымок, струившийся из дула после выстрела, и не могла оторвать взгляда от этого смертоносного куска железа.
— Получи, сука, — процедил собровец, и рука его напряглась.
Если бы вы знали, как мне не хотелось умирать, то, наверное, поняли бы, почему я сделала то, что сделала. Не дожидаясь, когда мне в голову влетит порядочная порция свинца, я до упора вдавила педаль газа в пол, и машина в буквальном смысле вынесла меня задним ходом из-под пули, которая, просвистев у моего носа, успела лишь разбить боковое стекло с правой стороны. Двигатель был очень мощный, я вихрем пронеслась мимо ошалевших собровцев, развернулась на сто восемьдесят градусов и помчалась в сторону Садового кольца, успев услышать чей-то сердитый крик: «Не стрелять! Там ребенок!!!»
Не разбирая дороги, я ехала по каким-то незнакомым переулкам где-то в районе трех вокзалов, пытаясь уйти от преследователей, две черные «Волги» которых неотступно следовали за мной по пятам, время от времени мигая фарами, надеясь, что я образумлюсь, остановлюсь и покорно сдамся. Они не пытались перекрыть дорогу или еще как-то остановить меня, видимо, думая, что я такая же опасная психопатка, как и Гаджиева, и могу причинить вред ребенку. Я видела в зеркале их мрачные, решительные лица, и от одной только мысли, что попаду в их лапы, мне становилось не по себе. Они почему-то решили, что я с Гаджиевой заодно, и переубедить их в этом теперь будет очень трудно — я не успею даже рта раскрыть, как схлопочу пулю меж глаз. Если бы здесь был Григорий, он бы объяснил им, что к чему, но его не было, он позорно сбежал, бросив меня одну на произвол злодейки-судьбы. Как бы там ни было, сейчас мне нужно было как-то оторваться от погони, пока они не предприняли более решительных действий и не перешли в наступление.
Маленький Саша, на долю которого выпали такие страшные испытания, сидел на заднем сиденье и не издавал ни звука. Я поймала в зеркале его затравленный взгляд и, чтобы хоть как-то приободрить малыша, сказала: ^
— Не бойся, Сашенька, я ничего тебе не сделаю. Сейчас вот только мы избавимся от погони, и я свожу тебя в «Макдоналдс». Ты любишь гамбургеры и пирожки с вареньем?
Мальчик молчал, не мигая глядя на меня, и что происходило в его душе — понять было невозможно.
Вдруг одна «Волга» начала набирать скорость, поравнялась со мной, окно открылось, и какой-то седовласый человек в штатском начал вести переговоры:
— Остановитесь, гражданка, пока не поздно! Не усугубляйте свое положение!
— Фиг вам! — ответила я. — Я знаю, вы меня сразу убьете!
— Не дурите, никто вас не тронет! Я гарантирую! Главное не трогайте ребенка!
— Я и не собиралась никого трогать, черт бы вас побрал! Вы меня с кем-то спутали!