— Нет, это были не мои родители. Моя мама бросила меня еще в роддоме. — Он взял вилку и начал расковыривать сочный бифштекс.
— Извини, малыш, я не знала. — Я неловко помолчала. — А где твой папа?
— Мой папа — космонавт, — гордо проговорил Саша. — Он погиб в космосе, когда летал на другую планету.
— Ах да, конечно, извини, — спохватилась я, забыв, что имею дело с ребенком, и снова, не удержавшись, спросила: — Но тогда получается, что Григорий, с которым ты приехал ко мне, тоже не твой дядя?
— Нет, не мой, — подтвердил Саша, хрустя свежими огурцами. — У вас есть кисель?
— Кисель? — Я начала вспоминать, что это такое. — Увы, киселя у меня нет. Постой, малыш, но тогда откуда ты вообще взялся? Как ты попал в нашу машину и почему Григорий называл тебя своим племянником?
— А у нас в детском доме все время кисель на обед дают, — сообщил он, словно не слыша меня.
— Значит, ты из детдома?
— Конечно. А чай с сахаром у вас есть?
Я встала и включила электрический чайник.
— А как ты познакомился с Григорием? — спросила я.
— Он меня усыновил, — спокойно сообщил Саша, вылизывая остатки сметаны из тарелки для салата.
— То есть как это усыновил? — я ошеломленно уставилась на него.
— Обыкновенно, как все делают. Сегодня утром Марь Иванна, наша директриса, пришла и сказала, что меня усыновляют и я поеду с новым папой в новый дом. Потом появился дядя Гриша, посадил меня в машину, и мы поехали к вам. Он еще пригрозил, что если я буду много болтать, то отрежет мне язык. Он очень злой дяденька, поэтому я молчал.
— О боже! — невольно вырвалось у меня. — Бедный малыш.
Теперь в моей голове все окончательно спуталось, я почувствовала, что если не найду разгадку, то следующий Новый год встречу в Кащенко.
— Погоди, так тебя что, усыновили за один день, или ты и раньше встречался с Григорием? Насколько мне известно, это ведь не так просто сделать.
— Не встречался я с ним, — насупился вдруг Саша. — Марь Иванна сказала, что так нужно, и я усыновился.
— Странно все это. — Я поставила перед Аим чашку с чаем и сёла напротив. — Ты можешь сказать номер своего детдома?
— Не могу. — Он решительно помотал головой и начал дуть на чай.
— Почему?
— Потому что вы позвоните туда, наябедничаете на меня, а мне потом влетит. Марь Иванна сказала, если я буду себя плохо вести и меня вернут обратно, то она меня в психушку до совершеннолетия положит. Я не хочу в психушку — там плохо.
— Я не буду ябедничать, обещаю. Просто мне нужно кое-что выяснить. Пожалуйста, Саша. А потом я научу тебя играть на компьютере.
— А вы не врете?! — Его глаза восхищенно загорелись.
— Я никогда не вру, к сожалению, — вздохнула я. — Не умею. Говори номер детдома.
— Ладно, только без обмана, — сдался он. — Детдом-интернат № 7 для умственно отсталых детей.
— Ты что, умственно отсталый? — Я внимательно присмотрелась к мальчику, выискивая в лице признаки дебилизма.
— Нет, просто я не такой, как все, и со мной никто возиться не хочет, — серьезно пояснил он. — Поэтому туда и отправили. Где компьютер?
— Сначала закончи обед, помой за собой посуду, а потом уже все остальное, — шутливо нахмурилась я. — У меня с этим очень строго. Как твоя фамилия?
— Приходько.
— Хорошо, я сейчас вернусь.
Оставив его допивать чай с печеньем, я пошла в гостиную, взяла телефонный справочник, отыскала в нем нужный номер, позвонила в детдом и попросила пригласить Марию Ивановну. Ее довольно долго искали, наконец в трубке что-то загремело и послышался приятный женский голос:
— Слушаю вас. Кто это?
— Здравствуйте, Мария Ивановна, — немного волнуясь, проговорила я. — Вы меня не знаете, я одинокая женщина, вполне состоятельная и хотела бы усыновить ребенка. Скажите, это реально?
— А вы москвичка? — тут же перешла она на деловой тон.
— Да.
— Знаете, вообще-то это очень длительная и сложная процедура, мы обязаны все досконально проверить, выяснить о вас все сведения, установить, в состоянии ли вы воспитывать и содержать ребенка, и так далее. На это порой уходит не менее полугода, а то и больше. Вы меня понимаете? Ведь дети — наша главная ценность, мы должны их беречь и заботиться о них, так что приготовьтесь к тяжелой борьбе. К тому же желающих усыновить кого-нибудь гораздо больше, чем детей, поэтому учитывайте еще и конкуренцию. Но в принципе это вполне реально. Вы уже присмотрели себе кого-нибудь?
— Да, присмотрела. — Я собралась с духом и выдала: — Знакомые говорили, у вас есть один мальчик по имени Саша Приходько, очень спокойный такой, рассудительный, симпатичный.