Сани споткнулась, но смогла удержать равновесие, прежде чем Камерон ринулся ловить ее. Камерон подхватил ее на руки.
— Ты же не ходишь на каблуках, милая. Почему тогда тебя так шатает?
Вместо ответа, Саншайн стала на цыпочки и поцеловала его.
— Как обычно, все из-за тебя.
— Я чувствую то же самое, — Камерон поставил ее на ноги. — Ты что-то хотела, или мне повезло, и я буду просто наслаждаться твоей компанией?
— Я скучала, — проворковала она. — Я гуляла в саду, но мне стало чуть-чуть одиноко, так что решила посмотреть, чем ты тут занимаешься.
Камерон вскинул бровь.
— Ничем, что я не мог бы отложить.
Сани улыбнулась.
— А мог бы?
— Сядь, и я всё устрою.
Сани отпрянула и села на стул рядом со столиком. Она счастливо улыбнулась Захари.
— У нас все еще стадия медового месяца. Прости, что выгоняю тебя.
— Хм, мы и так разговаривали с ним практически два часа, так что думаю, моя порция гостеприимства уже исчерпана давно, — сухо сказал Захари.
Сани взглянула на план на столе.
— Вы работаете над чем-то для траста?
— Камерон-Артейн Траст Исторической Реконструкции? — сказал Захари слегка ухмыльнувшись. — Да. Вот мне все интересно, как твой муж умудрился поставить свое имея перед их?
— Его обаяние легендарно, — сказала она, не удержавшись от улыбки. — Даже Гидеон дэ Пьяже не может устоять.
— К счастью, так как оно обеспечило мне место главного архитектора. За одно это я всегда буду во все горло петь дифирамбы нашему лорду Роберту.
Сани улыбнулась.
— Это твой первый проект?
— Надо немного перестроить коттедж рядом с Уикхемом, — Захари задумался. — Я не могу понять зачем, но Гидеон кажется тверд в решении его переделать. Они собираются отвалить мне за него кучу бабок, так что я не особо и жалуюсь.
— Не стоит недооценивать себя. У тебя отличный нюх на антикварные предметы.
Захари ласково улыбнулся.
— Через мои руки перешло много старинных вещей. Удивительно, что можно исследовать вещи, которые изучал в колледже. Верно?
Саншайн рассмеялась.
— Зная, сколько времени ты проводишь с Джеймсом, совершая небольшие прогулки в прошлое, я должна буду согласиться. И так, что будешь делать, после того как закончишь коттедж?
— Попытаюсь уговорить Гидеона разрешить мне запустить руки в Уикхэм Касл, который совсем рядом. — Захари задумчиво потер подбородок. — Им владеет граф Сикерк, который связан с ним, только пока я не знаю, как именно. Если Гидеон сможет замолвить за меня словечко, мне и этого хватит. Замок представляет собой хотя и грандиозные, но руины.
— И, пока проводишь работы, ты собираешься жить в замке зимой в палатке? — удивленно спросила она.
Захари улыбнулся и покачал головой.
— Я слишком часто за все эти годы ночевал с Джеймсом под открытым небом, так что нет, спасибо. Жене Гидеона принадлежит гостиница недалеко от замка, но для чего я в действительности рвусь туда, так это ради возможности пожить подольше в Артейне. Кто знает, что я найду на чердаке?
— Будь осторожен, — сказала Сани. — Любопытной варваре нос оторвали
Захари бросил на нее сердитый взгляд.
— Сани, Артейн всего лишь милая старая кучка каменей, которую предок Гидеона смог оставить в семье. Там точно нет ничего сверхъестественного. Гидеон заверил меня.
— Он наверняка врал, — сказала Сани не раздумывая.
Захари засмеялся. — Возможно. Но это не важно. Я и так все сверхъестественное уже видел.
— Так, когда ты приступаешь к работе?
— В лучшем случае, наверно, в феврале, — сказал он, — я улетаю домой на рождество, а потом мне надо будет закончить пару проектов в Лондоне, до того как я начну работать исключительно с Трастом. Надеюсь, смогу вернуться в Артейн к концу февраля, и показать лорду Гидэону планы. Кажется, Камерону они понравились, так что я надеюсь на позитивную реакцию и с английской стороны.
Сани перевела взгляд на Камерона, который садился на диван. Он подмигнул ей и посмотрел на Захари.
— Десять минут, парень, — бросил он. — Говори побыстрее.
Сани улыбнулась, когда Камерон подталкивал Захари к окончательному решению, которое ему хотелось. Она уперлась локтями в колени и подперла кулаками подбородок, в такой позе наблюдая за мужчиной, который был ее мужем, ее любовником, ее другом, и единственным от кого у нее перехватывало дыхание, каждый раз, как она смотрела на него.