Он чуть слышно выругался, потом снял свой плед и обернул его вокруг ее плеч. — Я найду одеяла для тебя завтра.
— Ты не должен…
— Я обязан, — резко перебил он. Он глубоко вдохнул. — И я так хочу, — мягким тембром сказал он.
— Прости, Саншайн, я не могу больше ничего сделать.
— Со мной будет все в порядке.
Его обеспокоило, что она сумеет обойтись таким не многим, и все же принимает это с такой легкостью. К сожалению, больше не было ничего, что он мог бы сделать. Его обязанность по отношению к его клану стоит на первом месте, перед тем, что он, возможно, хотел, перед тем, что возможно хотела иметь от него Саншайн.
Он шагнул назад. — Спи. Саншайн.
Она кивнула, потом зашла внутрь и закрыла дверь. Он понял тогда, что она не ела целый день, и он не кормил ее и в тот день. Он даже был немного удивлен, что она все еще держалась на ногах. Это говорило многое о ее стойкости.
Он вскочил на лошадь и развернул ее к крепости. Он достанет еду, питье и принесет это ей.
Но он постучится.
И после того, что он только что сказал ей, и то как он ей это сказал, он ни сколько не будет винить ее, если она не откроет ему.
Глава 7
Сани стоя съежившись у костра в середине дома мертвой целительницы Камерона, натянула плед Камерона плотнее вокруг себя и задалась вопросом, что, черт побери, ей теперь делать?
У нее была не очень хорошая неделя. Она достаточно плоха, что ее аж выдернули из удобного маленького домика — изобилующего водопроводом и холодильником — и внесли назад во времени, где ее профессия была смертельным приговором, даже хуже, так что она едва пережила утопление и катастрофически настолько, что она пыталась попасть домой, но поняла, что это невозможно.
Теперь, у нее еще должны были быть все возрастающие нежные чувства к человеку, который должен был жениться на своей невестке?
Она страстно желала, что ее немного расстраивало, что бы она расспросила кого-нибудь из этих проклятых путешествующих во времени МакЛеодов о их опыте. Все, что потребовалось бы это простой разговор с Джейми, что бы прояснить несколько вопросов. Вместо этого, она просто вложила все сердце в совет оставаться на правильном пути и ей не о чем будет волноваться.
А почему и нет? Она была в счастливом забвении в современной Шотландии с ее горячем душем и бесконечными дождями. Если она бы хотела пообщаться и лично поближе со средневековыми переселенцами, она бы пришла на ужин к ее сестре, или к Джеймсу, или к Яну. Она задавалась вопросом, время от времени, на что это будет похоже, посетить время, которое не было ее собственным. Но она никогда, даже в самых диких кошмарах перенесенных после редкого потворства темному шоколаду, представить не могла, что она будет тем, кто посетит другое время, и еще гораздо меньше могла представить, что окажется застрявшей.
С людьми, которые думали, что она была ведьмой и лордом, который собирался жениться на своей невестке.
Она глубоко вздохнула и отвернулась от этой мысли. Ей просто надо рассмотреть все это логически. Если ворота сработали, что бы отправить ее в прошлое, ворота так же хорошо должны были работать, что бы отправить ее назад в будущее. Если даже если ворота Морейж каким-то образом самоликвидировались во время ее прохода через них, замечательнейши, всем воротам ворота в лесу должны были сработать для нее. Она знала несколько людей, которые специально ими воспользовались — или ненамеренно, в случае ее сестры. Мадлен оказалась в средневековой Шотландии и была захвачена Фергюсонами — еще одна причина не любить их — но Патрик освободил ее и доставил их обоих домой…
Она задержала дыхание. Ее сестра была в средневековой Шотландии.
В мгновение ока, она почувствовала такое сильно нахлынувшее облегчение, что оно почти сбило ее с ног.
Тем не менее, так же быстро она поняла, почему это не сработает. Медлен вернулась в 1382.
Она выдохнула. 1382? Ее придется ждать сестру семь лет, что бы быть с ней в одном году, когда она окажется здесь?
Ни за что.
Нет, она не будет ждать Мадлен, потому что она не вынуждена. Она попытается дойти до ворот снова и на этот раз одни из них сработают. Ее не пощадило краткое сожаление, что у нее не заняло больше времени запомнить все ворота на карте Джеймса, но маленький красный Х между ее домом и домом Мадлен незабываемо горел в ее сознании. Это были те самые ворота, которые привели ее к местам, в которые на не хотела идти. У нее не было желания оказаться в семнадцатом веке на Барбадосе распивающей ром с пиратами, или в Испании двенадцатого столетия наслаждающейся пытками инквизиции, или во Франции пятнадцатого столетия наслаждающейся всеми другими распутствами. По крайней мере она приземлилась в относительно дружелюбной Шотландии. Все могло быть гораздо хуже.