Но с течением времени, когда оказалось, что Брюс настроен очень серьезно, Кэролайн пришлось решиться на то, чтобы он познакомился с Дороти. И она пригласила его на ужин к ним домой.
Перед этим поговорила с дочерью…
— Что, к нам кто-то придет? — спросила Дороти, когда Кэролайн поставила еще один прибор на белоснежную скатерть.
— Да, крошка, я хочу тебя кое с кем познакомить… — Она ласково улыбнулась, коря себя за то, что до сих пор оттягивала момент, хотя давно уже следовало все рассказать дочке.
Пусть Дороти была еще маленькой, но все же нужно было как-то заранее подготовить ее…
— Это твоя подруга, тетя Грэйс? — спросила Дороти.
— Нет, малышка… — Кэролайн подошла к дочери и присела перед ней на корточки, ласково посмотрела в глаза. — Это мой друг, Брюс. Мы недавно познакомились с ним… и подружились… А теперь он хочет встретиться с тобой.
— Понятно. — Дороти стояла перед ней и улыбалась, в ее глазах читался искренний интерес.
— Тебе обязательно понравится Брюс, он очень хороший, — добавила Кэролайн.
Девочка непонимающе посмотрела на мать.
— А зачем он должен мне нравиться? — спросила она. — Это же твой друг.
Кэролайн поднялась и отвела взгляд, не зная, что сказать. Мысленно отругала себя, что не послушала Грэйс и не поговорила с Дороти раньше. Теперь уже поздно было что-либо менять. И визит Брюса отложить было нельзя, так как он отличался завидной пунктуальностью и должен был появиться на пороге с минуты на минуту.
Кэролайн вздохнула.
Оставалось уповать на то, что Брюс понравится Дороти, и девочка примет его.
Да, именно так все будет. А она зря беспокоится. Он же такой милый и обходительный. Как он может не понравиться?…
Спустя два часа стало ясно — вечер безнадежно испорчен. Дороти вела себя отвратительно…
Брюс ушел, а у Кэролайн остался неприятный осадок от всего вечера. Она не знала, как подступиться к дочери, как выяснить, что произошло, почему всегда открытая и доброжелательная малышка так себя вела…
Но в тот день ей так и не удалось поговорить с Дороти. Будто черная кошка пробежала между ними, заставив почувствовать себя чужими друг другу.
Кэролайн было очень тяжело. Дороти, видимо, тоже. В ту ночь девочка уснула без обычной сказки перед сном, которую читала ей мама. И, войдя в детскую и увидев спящую малышку, Кэролайн ничего не оставалось, как приблизиться к ней и поцеловать в лобик. Дороти не пошевелилась. Либо она действительно спала, либо очень хорошо притворялась. Но Кэролайн не стала ей мешать, решив отложить неприятный разговор до более благоприятного времени.
С тех пор прошло полгода. За это время отношения Дороти и Брюса улучшились, но ненамного. Кэролайн так и не смогла добиться от дочери вразумительного ответа, почему та так плохо относится к ее другу. Она решила действовать медленно, не торопясь, и со временем Дороти смогла более спокойно воспринимать визиты Брюса, однако особой теплоты в их отношениях так и не наступило.
Сложившуюся ситуацию несколько прояснила мама, передав Кэролайн слова Дороти.
— Она считает, что ты хочешь навязать ей отца, которого она не любит, — сказала та во время одного из телефонных разговоров, когда Кэролайн пожаловалась на недопонимание со стороны дочери.
— Мама! Ну что ты говоришь! Об этом никто и не думает еще! — возразила Кэролайн.
— Я это понимаю, — спокойно согласилась Мелани, — потому что, если было бы что-нибудь серьезное, ты бы познакомила нас.
Кэролайн выругалась про себя, ведь она как раз планировала подобный вечер. Просто разговор с матерью застал ее врасплох…
— Но с другой стороны, — продолжала Мелани, — ты тоже должна войти в положение дочери, ты навязываешь ей общение со своим другом, который ей не нравится. Может быть, имеет смысл подождать и не торопить события? Я вообще не понимаю, зачем ты познакомила их, раз Брюс не настолько тебя интересует.
Кэролайн немного помолчала прежде, чем ответить.
— Нет, он меня, конечно, интересует. И именно как будущий муж, — призналась наконец она. — Просто еще слишком рано об этом говорить. И Брюс не торопится сказать мне о своих планах на будущее. Но, понимаешь… — Кэролайн была благодарна матери, что та не перебивала ее и давала возможность выговориться. — Мне казалось, у нас все получится, а теперь… я даже не знаю, что делать дальше…