Шла до комнаты не дыша, как будто боялась выдохнуть терпкий запах. Там я села на кровать и провела пальцами по губам. Кожа у меня всегда отличалась чувствительностью, вот и губы после укола о щетину пощипывало. Встряхнув головой, начала поспешно натягивать серый брючный костюм. Щелкнула дверь, я поняла, что Кощей зашел ко мне в комнату. Стоя к нему спиной, я в этот момент натягивала уже кофту от костюма. И максимум, который он мог бы увидеть – это голая поясница, но мне почему-то стало мгновенно жарко от стыда. Когда повернулась, увидела, что Кощей стоял со стопкой белья и каких-то вещей в руках и не смотрел на меня. Неужели и он смутился? Может, стучать будет в следующий раз.
Но скабрёзничать вслух я не стала. Потому что поняла, что в его руках – подарок. По крайней мере, папа именно так всегда поступал после получения неожиданной благодарности. Я предполагала, что он просто хотел еще раз увидеть меня счастливой и получить еще объятий. Или же считал, что благодарность была слишком сильной для того, что он сделал. Именно так я интерпретировала то, как он после этого старался мне всегда что-то прикупить.
Кощей повернул голову и взглянул на меня. Глаза у него опять показались странными. Как тогда, когда он сидел за столом и прикрывал их рукой. И я поняла, что не так. Обычно они у него светлые, сероватые. А сейчас были темными, почти черными, с точками-бликами, ловящими свет комнаты. Казалось бы, пару минут назад только увидела в нем что-то чисто человеческое. И опять напоминание, что я не дома. Я с трудом оторвала взгляд от глаз Кощея и сделала вид, что увлечена рассматриванием костюма. Тем более понять, насколько он мне подходит, и правда было нужно. Он оказался впритык. Даже немного мал, так как сжимал в плечах и вместо того, чтобы свободно стекать с бедер, тесно их облепил. Я подвигалась, проверяя, не порвется ли однажды ткань прямо по шву где-то… сзади. Даже присела, чтобы ну уж точно не опростоволоситься в первый полноценный учебный день. Вроде казуса случиться не должно. Хотя я предпочитаю оверсайз и даже платья выбираю с юбками не в облипку.
Вернулась взглядом к Кощею, тот пребывал все в той же позе, никак не комментируя ни мои телодвижения, ни свой приход. Я не выдержала и уточнила:
– А что это?
Кощей оторвал взгляд от меня и с удивлением посмотрел на свои руки с вещами. Забыл, зачем пришел, что ли? У меня тоже так бывает, когда вхожу в другую комнату, поэтому я терпеливо ждала ответа. Взгляд Бессмертного прояснился, и сосед положил стопку вещей на кровать.
– Я же говорил взять, что тебе нужно. – Сказав это, он прошел мимо меня и открыл дверцу моего шкафа. Там я вот только недавно разложила все непонятные мне штуки.
Кощей достал черный прямоугольник, провел пальцем вдоль одного из его ребер и протянул мне…
– Расческа! Боже! Это расческа! – Я резко выхватила из его рук то, о чем мечтают мои длиннющие волосы уже который день, и запрыгала от счастья. И пусть зубья у этой расчески были какие-то волнистые, а сама она слишком крохотная, чтобы быстро расчесать мою гриву, я все равно была безумно рада. Жизнь налаживается. – О-о-о, если у тебя есть еще и жидкость для снятия макияжа, то буду на седьмом небе от счастья.
– У меня?
Я опять поняла, что не то сказала, и усиленно отрицательно замотала головой. Язык я прикусила, но так ему и надо. Надо помалкивать, похоже.
– Это не расческа, а гребень. Расчески в твоем понимании тут не приняты. – Кощей еще постоял немного, ожидая от меня новых перлов. Убедился, что я держу себя в зубах, и продолжил осмотр моего шкафа. Достал палочку, так же провел по краю, и часть палочки покрылась странными ворсинками.
– Зубная щетка, – Кощей вложил мне в руку этот странный инструмент. Наша кожа соприкоснулась, я резко сжала «щетку» и сделала шаг назад от мужчины. Чтобы скрыть смущение, решила уточнить:
– А зубная паста?
– Не нужна.
– А как мне открыть их снова, когда закроются?
– Не закроются, я закрепил.
И я поняла. Они все открываются только магией. То есть я при всем желании не смогла бы ими воспользоваться. Стало невероятно грустно, и я со вздохом села на кровать. Когда посмотрела на Кощея, он как-то виновато отвел взгляд и вышел из моей комнаты. Что он принес – так и не объяснил. Я сама стала разбирать. Полотенце, две белые рубашки, какие-то баночки и непонятные штуковины. После такого подарка идти и мучить расспросами о том, что есть что среди подаренного, казалось кощунством. Поэтому я аккуратно сложила все на полку и начала собирать сумку на занятия. Не знаю, опоздала ли я уже, поэтому не стала просить скатерть перекусить. Побежала на занятия. Мыльная магическая пленка на двери в этот раз пропустила меня даже с каким-то звуком-хлопком. Она как будто с каждым днем становилась все плотнее.