КИНОШТРУДЛЬ
Начну несколько лирически. В прошлом году я нашел в баррандовском ущелье гнездышко, искусно сплетенное из сухих стебельков, перышек и кусочков кинопленки.
Не удивляет ли вас иногда, насколько прочно это в сущности недавнее изобретение вошло в наш мир, а в данном случае даже в мир животных? Чувствуете им, как ловко эта целлулоидовая ленточка обернула нас вокруг пальца?
Кино! Не знаю, как у современной молодежи, но в моей, еще совсем недавней молодости кино играло большую роль. Большую, чем мотоциклы, хоккей и жевательная резинка. Все девчонки нашего класса вздыхали над фотографиями Анны Ондраковой и подобных ей бесенят или роковых красавиц типа Греты Гарбо. Все мальчишки преклонялись — правда, без вздохов — перед Чаплином или Тондой Миксой.
Звезды! В Индии был такой случай. В ответ на вопрос, когда можно увидеть на небе Южный крест, нас растерянно спросили; что вас, собственно, интересует? Созвездия? Разве у них есть имена?
Зато имена кинозвезд знал каждый ребенок. Дилип Кумар? Мадхубала? Кто же их не знает? Дилип играл в этом году в стольких фильмах, его лицо величиною в несколько квадратных метров с усиками или без них светилось у входов во все индийские кино. А Мадхубала? Кто не знает ее длинной тонкой талии и не смог бы наизусть перечислить драгоценности на ее носу?
О кинозвездах мы читали в газетах, повсюду встречались с их фотографиями. В статье, озаглавленной «Новые магараджи», писали, что кинозвезд слишком мало по сравнению с огромным количеством выпускаемых фильмов и некоторые из них параллельно снимаются в пятнадцати главных ролях. Хотя кинозвезды получают миллионные гонорары и живут во дворцах, жизнь у них далеко не завидная. Поклонники готовы их задушить, по Бомбею они могут передвигаться только в лимузинах с завешенными окнами, и полицейские вынуждены дубинками прокладывать нм дорогу от машины к дому.
Между прочим, общая истина: в каждой любви таится ее ядовитая противоположность. Как странно мстим мы иногда тому, перед кем преклоняемся! Как преследуем его назойливым, даже нечистым любопытством, как внимательно прислушиваемся к сплетням и анекдотам, распространяемым о нем, как часто не даем ему возможности хоть немного пожить личной жизнью, свободно вздохнуть. Не потому ли так много обожаемых публикой людей кончало жизнь насильственной смертью? В каждой религии вы найдете этот культ под различными названиями. Говорят об «агнце, взявшем на себя грехи людей», и потом этого агнца любовно жарят и съедают. Разве Сократа, Жанну д’Арк, Ганди и тысячи других убили одни только открытые враги?
Вот в какие странные закоулки человеческой души можно заглянуть благодаря такому обыденному явлению, как интерес к кинозвездам. К звездам, которые в наше время, особенно в странах, где этот интерес намеренно культивируют, пожалуй, занимают место популярнейших идолов, живых небожителей. Правда ли, что мы в Чехословакии не мучим так наших актеров? Да, не мучим, и это большой прогресс. Но и не так любим.
Индийские кинозвезды — это классические жертвы двояких чувств своих поклонников: любви и ее противоположности. Поклонники дают им все, но при этом все у них отнимают; превращают их в неограниченных властителей сердец и одновременно в узников; их любят все, и в то же время на них выжжено клеймо касты, которую дозволено любить всем. Ведь мы уже упоминали о том, что, по сложившемуся испокон веков обычаю, общественное положение индийских киноактрис немногим отличается от положения женщин древнейшей профессии — проституток.
Но вернемся к нашему репортажу об изнурительной программе дня. Мы остановились на описании ураганного огня вопросов во время беседы с литераторами. В половине одиннадцатого ночи мы поехали в другое место, в частный просмотровый кинозал. Глаза сами прикрылись, нервы попытались поглубже погрузиться в мягкое кресло, оператор включил проекционный аппарат, и начался кинопонос… Что это — опечатка? Как знать… понеслись тысячи метров пленки. Нам предстояло увидеть потрясающую программу, длившуюся свыше трех часов.
Бомбейские фильмы вообще гораздо длиннее наших. Во-первых, там все происходит медленнее, чем у нас, — у людей море времени, целый Индийский океан. Во-вторых, зрители хотят получить за малые деньги много музыки, а так как они выдерживают музыку, включая танцы, в неограниченном количестве, продюсеры обволакивают жалкие каркасы своих сюжетов огромным количеством ваты. Они способны превратить все что угодно в торжественное праздничное зрелище, положив при этом в основу кровавую трагедию, захватывающее приключение, увлекательное и интригующее событие, драму со стрельбой, сентиментальные и трогательные переживания, веселые проделки, вызывающие гомерический смех… Словом, для этого есть множество специальных терминов, если вещь не называют просто опереткой. Произведение, полученное в результате таких наслоений, называют у нас штруделем.