Но оно может выиграть сражение.
И впервые за очень и очень долгое время, Лата улыбалась.
Улыбалась, когда выстрел её «Лэнса» красной иглой вспорол грудную броню одного из «Бакхауфов», сжигая находящегося внутри пилота заживо.
Улыбалась, когда перегрузка вдавливала её в пилотское кресло, а пристяжные ремни до боли врезались в плечи. Так, что до крови протирали кожу даже несмотря на плотный пилотский комбинезон.
Улыбалась, когда больше похожие на когти, пальцы манипулятора её правой руки пробили корпус рейнского «Шварца», добравшись до пилота и превратив того в кровавое месиво.
Она улыбалась даже тогда, когда слышала, как по блокам навесной брони её машины стучат выстрелы винтовок разбегающихся в стороны рейнских солдат.
А затем сметала их со своего пути ударом или испаряла выстрелом массивного лазерного излучателя в руках «Шерхана». Люди горели словно свечки.
Алые копья лазерных импульсов их с Али машин вспыхивали, каждый раз забирая новую жизнь. Подобно косам появившихся из ада жнецов, они собирали свою кровавую жатву.
Удовольствие садиста и мазохиста, слившиеся в одном человеке.
Всего три минуты этой безумной, наполненной насилием схватки, а улыбка уже не покидала её губ, превратившись в уродливый оскал. Даже когда она смотрела на чёрную машину, сражавшуюся рядом с собой.
Она смотрела на «Шиву» и улыбалась о радости. Потому что понимала. Её цель близка. Совсем рядом. Как сладкий десерт, после чудесного и хорошо приготовленного куска мяса с кровью.
И в этот момент, Лата наконец поняла.
Поняла всё, что говорил ей Али. В этом опьяняющем восторге от схватки не на жизнь, а на смерть, она осознала. Каждое слово.
Она действительно была зверем, которого только что спустили с поводка. Злобное животное, которому дали команду «фас» и указали на добычу.
И она повиновалась! Впилась в неё зубами и терзала, пока та не сдохнет!
Какая к чёрту разница!
Прыжок. Короткий импульс ускорителей и «Шерхан» уходит от ракетной атаки. Перегрузка такая, что в глазах на мгновение темнеет, а предупреждающая система доспеха натурально кричит ей в ухо.
Потеряв импульс, машина падает ногами на бетонное покрытие лётного поля и скользит по нему ещё несколько метров на одной только инерции, оставляя позади глубокие борозды. Руки и ноги действуют на автомате, отдавая доспеху привычные команды.
Повернуться на шестнадцать градусов влево. Выстрел. Ещё один «Шварц» превращается в пылающий факел. Его лёгкая броня не может выдержать удар лазерного импульса, способного за мгновение прожечь метр композитной брони.
Вопль системы предупреждения о радарном захвате.
Уклонение и бросок в сторону.
Двигатели «Шерхана» протяжно и оглушительно взвыли. Никаких прыжков. Шестиметровый гигант ушёл вбок, а в том месте где он находился всего секунду назад воздух прошили с полдюжины сорокамиллиметровых бронебойных снарядов.
Со стороны казалось, что она скользит по лётному полю будто по льду.
Но это не так.
Она видела, как это делает Али во время совместных тренировочных боёв. Часами разучивала его движения и тренировалась, чтобы повторять их. Отточить до идеала.
Ослабить давление на левую ногу. Смещение точки центра массы машины вперёд с одновременным запуском основного и дополнительных ускорителей. И в тот же момент оттолкнутЬся от поверхности опоры второй ногой, контролируя силу движения искусственных мышц и приводов машины.
Ей словно несло вперёд на невидимой волне. Всё дело в тонком балансе и контроле работы и движения ускорителей.
И она мастерски овладела этим стилем боя!
Не так-то и просто развернуть уже находящуюся в воздухе машину. А уж когда её масса приближается почти к тридцати тоннам из-за оружия и навешанных комплектов реактивной брони, то задача и вовсе становится невыполнимой. Поэтому их с Вималом ещё в учебном центре королевской армии учили никогда не использовать прыжковые двигатели находясь на прямой видимости и в зоне огня противника.
Но это не относилось к «Шерханам».
Расположенные на поворотных шарнирах оба вспомогательных плазменных двигателя развернулись каждый в свою сторону и дали короткий импульс, заставив «Шерхана» развернутся в воздухе.
Одновременно с этим Лата подала максимальную мощность на излучатель «Лэнса», наплевав на взвывшие предупреждения о перегреве реакторного ядра.
Почти секундный лазерный луч хлестнул по стреляющим по ней рейнский машинам, искалечив оба доспеха будто сотканный из разрушительного света клинок неимоверной длинны. Он полоснул по укреплённому и термостойкому бетону взлётного поля, оставляя за собой линию расплавленного шлака и искалеченные мобильные доспехи, попытавшиеся напасть на Лату со спины.
Всего через секунду рядом с ними возникла чёрная громада «Шивы». Подобно древнему богу смерти, Абал сеял смерть и разрушение.
Выстрел из плазменного орудия уничтожил один из раненых «Бакхауфов». Лишившегося левой ноги и упавшего на поверхность лётного поля «Шварца» хашмит добил, попросту наступив ногой на то место, где находилась кабина пилота. Для почти что сорокатонного «Шивы» это всё равно, что ребёнку раздавить игрушку.
На короткий, едва заметный миг, Лата испытала впечатление и восторг, глядя на то, как восьмиметровый гигант сражался и убивал.
Как закреплённые на обои их его руках плазменные пушки изрыгали из себя раскалённую смерть. Как установленные поверх плечевых модулей на небольших поворотных шарнирах две скорострельные противопехотные пушки расстреливали оказавшихся поблизости солдат и АРКов, разрывая их тела на ошмётки.
Это было восхищение достойным противником. И промокшая от пота и напряжения девушка ждала момента, когда сможет наконец выполнить свою мечту.
Убьёт его или сдохнет, пытаясь сделать это.
За Вимала, её семью, друзей и всех близких и знакомых, которые погибли из-за этого ублюдка.
Этот единственный человек стал для неё символом. Иконой, которая впитала в себя всё, что олицетворял хашмитский режим. Не Рустал, как его лидер. Не флаги и названия, как его символы.
Чёрный мобильный доспех и высокий мужчина с холодными глазами, что сидел внутри.
Алое копьё искрящейся энергии вспыхнуло рядом с ней. Так близко, что предупреждающие датчики взвыли о критическом росте температуры, а термостойкая краска на левой части доспеха пошла хлопьями.
Успевший взять её на прицел «Бакхауф» рухнул с дырой в груди и выжженной кабиной.
— Какого хрена⁈ — рявкнул Али, возвращая её к действительности. — Смотри по сторонам, дура! Раньше времени сдохнуть решила⁈
Лата всё же не сдержалась и выругалась сквозь зубы.
Ускорители «Шерхана» вновь взвыли, бросая доспех в круговорот сражения.
Бой продолжался, разгораясь с новой силой, пока люди швыряли свои жизни в пекло этой адской мясорубки.
Глава 55
Флагман Седьмого флота
Дредноут ВКФ «Месть Королевы Анны»
— Адмирал, мы готовы к записи сообщения.
Виктор глубоко вдохнул, стараясь успокоиться, посмотрел в объектив камеры перед собой и через секунду кивнул Алану. Начальник штаба тут же отдал короткий приказ и запись пошла.
— Это командующий Седьмым флотом ВКФ Вердена, адмирал Виктор Райн. Моё сообщение предназначено для командующего военно-космическим флотом Рейнского Протектората. Ваши силы обороны, защищающие систему Валетрия были разбиты. Множество кораблей сдались вместе со своими экипажами, чтобы не погибнуть в бессмысленной борьбе, единственным исходом которой стала бы их неминуемая смерть. В данный момент большая часть находящихся в нашем плену рейнских военнослужащих находится на борту станций и платформ на орбите газового гиганта Виншара.
Короткая пауза. Виктору потребовалось сделать ещё один вдох, чтобы наполнить лёгкие воздухом и продолжить.
— Вся принадлежащая Рейнскому Протекторату орбитальная инфраструктура в системе в данный момент находится в наших руках. Наши специалисты перехватили электронный контроль над вашими объектами, а инженеры произвели минирование критически важных узлов. Любая попытка побега ваших военнослужащих послужит поводом для подрыва этих объектов. Это повлечёт за собой гибель большого количества ваших людей. Любая попытка освободить их без нашего на то разрешения, также приведёт к описанным мною печальным последствиям. Мы подорвём реакторные залы, системы жизнеобеспечения и хранилища реакторной массы, дабы не допустить этого.