Ещё одна пауза. На этот раз чуть более длинная. Дальнейшая часть заранее написанной и десятки раз переписанной речи, казалась ему самой тяжёлой.
— К сожалению, это не единственная опасность, которая нависла над вашими товарищами. Вам не хуже меня известны спецификации этих объектов. И вы прекрасно понимаете, что они не рассчитаны на такое количество людей. Длительное нахождение их на борту этих станций и платформ приведёт к быстрой и преждевременной выработке ресурса систем СЖО, что повлечёт за собой гибель ваших граждан и военнослужащих. Я предлагаю вам временное прекращение огня, для того, чтобы ваш флот мог произвести эвакуацию персонала с платформ по согласованному с нами плану. Также, в текущих условиях, я требую, чтобы ваши военные корабли прекратили преследование моего флота. В противном случае, я буду расценивать это, как отказ от любой формы временного прекращения огня и продолжение военных действий.
Райн подавил желание сглотнуть ком в горле.
— Это будет означать, что и находящиеся на станциях и орбитальных платформах над Виншаром пленные, так же продолжат участвовать в сражении. Выбор за вами.
Замолчав, Виктор выждал несколько секунд, а затем отвернулся от камеры, махнув рукой Алану.
— Отправляйте.
— Конечно, адмирал, — отослав сообщение, Алан всё же не смог сдержаться и задал мучающий его вопрос. — Сэр, вы думаете, что они примут ваше… предложение?
— Давай называть вещи своими именами, Алан, — Виктор невесело усмехнулся. — Это самый обычный и наглый шантаж. Сколько у нас всего пленных? Больше пятнадцати тысяч человек со всех их кораблей. Даже больше. Вопрос в том, что Штудград сочтёт более ценным призом. Наши шкуры или же своих собственных людей.
— Хотелось бы, конечно, чтобы он по-прежнему торчал у Бедергара, — проворчал Леви, на что Райн отрицательно покачал головой.
— Нет. Я почти на сто процентов уверен в том, что основной группой руководит именно он…
— Простите, адмирал, — коммодор улыбнулся. — Я имел в виду, что было бы хорошо, если бы он по-прежнему торчал бы на Бедергаре вместе со всем своим флотом.
Поняв свою ошибку, Виктор рассмеялся.
— Да, Алан. Думаю, что я и сам бы не отказался от подобного развития событий. Всяко лучше, чем то, что происходит сейчас.
— Это верно, сэр.
В любом случае, это сообщение могло дать им небольшой шанс на то, чтобы покинуть систему без боя.
Корабли Седьмого флота всё ещё проходили через манёвр уравнивания скоростей, дабы выйти с нулевой относительной скоростью к транспортам снабжения. На это потребуется ещё по меньшей мере полтора часа, после чего начнётся длительный и напряжённый процесс пополнения боекомплекта и бункеровки.
В том, что его люди смогут выполнить эти задачи, Виктор не сомневался. Да, придётся наплевать на меры безопасноти ради того, чтобы успеть всё сделать до того, как эти чёртовы ракеты потребуются им в пусковых, но они успеют.
И если этот небольшой и бесчестный приём не сработает, то ракеты им потребуются обязательно.
Штаб Райна уже провёл теоретические модели столкновения и выглядели они не слишком обнадеживающе. Пока противник оставался один, у них всё ещё оставались какие-то возможности для манёвра и сопротивления. Но после появления второй группы рейнского флота, чаша весов сместилась слишком сильно. Сражение даже с одной группой кончится для них если не поражением, то, как минимум, тяжелейшими повреждениями. Если же обе группы кораблей соединятся, то шансов не оставалось вовсе. Их скорости и курсы говорили о задуманном достаточно красноречиво. Они выйдут на дальности действия ракет в активном режиме практически одновременно, что позволит им накрыть Седьмой с двух сторон. Зажать в смертельные клещи и задушить под перекрёстным ракетным огнём с дальней дистанции.
Допустить этого было нельзя.
В итоге выводы были неутешительны. Верденский флот не мог избежать столкновения.
Даже если они решатся наплевать на пополнение запасов, то изменение курса в бесполезной попытке к бегству лишь чуть-чуть растянет погоню. Они всё равно не смогут добраться до гиперграницы раньше, чем рейнцы доберутся до них. Да и какой смысл? Почти у половины его кораблей — в основном крейсеров — просто не хватит реакторной массы на то, чтобы совершить прыжок. По крайней мере длительный.
Правда, Виктор видел ещё один выход. Последний из всех, которые оставались у него и его подчинённых. Эффектный и, возможно, даже эффективный. Но он ему решительно не нравился…
— Адмирал! Получен ответ с корабля РВКФ «Джеймс Т. Батлер», — доложил Алан. — Адресовано лично вам.
Ну, вот сейчас мы и узнаем, получится ли у нас, рассеянно подумал он.
— Переведи на мой дисплей, — приказал Райн, глубоко в душе надеясь, что их небольшой блеф сработал.
Переданный файл содержал видео запись.
— Адмирал Райн, — произнесло изображение Филиппа Штудгарда. Лицо человека, которого Виктор буквально сотни раз видел на фотографиях и голографических записях выражало абсолютное и непоколебимое спокойствие. Его белоснежный адмиральский мундир был идеально отглажен, а люди вокруг даже не носили контактных скафандров, словно и не считали Седьмой флот за стоящих противников. — Вот мы и встретились снова. Забавно, не находите?
Губы Штудгарда тронула короткая, едва заметная улыбка, но глаза остались всё такими же серьёзными и холодными.
— Никакого прекращения огня не будет. Никаких сделок. Договоров. Уступок. Мы пришли сюда только с одной целью. Уничтожить вас. Стереть каждый ваш корабль. На вашем месте глупо было бы считать, будто подобная и жалкая попытка шантажа жизнями моих пленных офицеров позволит вам купить себе шанс на побег из той ловушки, в которой вы оказались. Все они — достойные и прекрасные люди. Патриоты своего государства. Профессионалы. И все они понимали, как может завершиться их жизнь, когда надевали свои мундиры.
Лицо рейнского адмирала выражало абсолютное холодное спокойствие. Словно он говорил о чём-то несущественном, а не разменивался сейчас жизнями тысяч своих собственных подчинённых.
— Они знали, на что идут, когда приняли присягу, Райн, — сказал Штудгард таким тоном, что Виктор понял окончательно. Договориться не выйдет. — Вы можете убить их. Взорвать платформы и повредить жизненно важные системы, оставив тысячи этих людей задыхаться без воздуха и умирать в космическом холоде. Но не стоит перекладывать вину за подобное на меня. Это будет ваше и только ваше решение. И поверьте. Когда мой флот доберётся до вас, а он доберётся, мы призовём вас к ответу. Валетрия станет для вас холодной могилой, Райн. Для вас и каждого из ваших людей. Во славу Рейна.
Запись закончилась, а экран резко потемнел.
— Ну, опрометчиво было ожидать от него какого-то другого ответа, — с кислым выражением на лице заметил Виктор, откидываясь на спинку своего кресла.
— Адмирал? Наши дальнейшие действия?
Райн чуть приподнял голову и взглянул на замершего в ожидании приказов коммодора Леви.
— Я не отдам приказ на подрыв платформ, Алан, — наконец вздохнул он. — Это был блеф с самого начала. Сделай я нечто подобное и тогда уже даже сам бог не смог бы поручиться за жизни и здоровье наших собственных военнослужащих, находящихся сейчас в плену у Протектората. Да и вряд ли после чего-то подобного противник отнёсся бы подобающе к тем офицерам Седьмого флота, которым бы посчастливилось выжить после того, как начнётся пальба. Штудгард понимает это не хуже меня. Он даже прямо предупредил нас об этом. Глупая была попытка.