Отъехав от дома на некоторое расстояние, она повернулась и бросила взгляд через заднее стекло, однако никаких перемен не заметила. По-видимому, Ник все-таки не воспринял сообщение.
Возле ворот получилась небольшая задержка, потому что Бетси пришлось выйти из автомобиля, открыть их, сесть на место, проехать, а потом снова выйти и закрыть. Проблем с замком на воротах не возникло, так как код она знала.
Именно в момент закрытия ворот Бетси и заметила наконец кое-что новенькое: на втором этаже, правее парадного крыльца, в одной из спален зажегся свет. Вероятно, Ник уже счел себя в безопасности.
– Молодец, мальчишка, – шепнула она.
Гоня автомобиль по темной пустынной дороге, видя впереди, в пятне отбрасываемого фарами света, серый асфальт, а по бокам бесконечные кустики травы, Бетси восстанавливала в памяти события второй половины дня.
Она сидела на веранде, в плетеном кресле, смотрела на свой маленький садик и размышляла над тем, что приготовить на ужин. Вчера был омлет с ветчиной, позавчера с грибами, еще раньше с жареными помидорами, а до того со спаржей. На первый взгляд меню разнообразное, но в основе его находилось одно и то же – яйца. А все потому, что куры у Бетси неслись, будто поставив себе цель попасть в Книгу рекордов Гиннесса.
Впрочем, подобное происходило не у одной Бетси. Соседи утверждали, что их куры тоже несутся сумасшедшими темпами. Видно, такой выдался год – во всей округе наблюдалась похожая картина. С началом лета сбор яиц так повысился, что владелец поселкового супермаркета отказался от поставок этого продукта: спрос упал до нуля, покупателям некуда было девать яйца, произведенные собственными несушками. Наступил немного странный период, когда все жители Роузвилла каждый день ели почти одинаковый ужин. И не только они сами, но и их собаки, кошки и прочие домашние питомцы, включая все тех же кур, с удовольствием выступавших в роли каннибалов.
И вот, когда Бетси подумывала о том, не решиться ли на некоторый прорыв в области кулинарии и не приготовить ли омлет, скажем, с консервированными кальмарами, за ее спиной, в гостиной, зазвонил телефон.
Наверное, Фейт, подумала Бетси. Все, пропал ужин… Вместо него будет телефонная болтовня.
Фейт действительно любила поговорить, была в этом смысле расточительна, однако оправдывалась тем, что у нее нет других развлечений.
Поднявшись с плетеного кресла, Бетси направилась в гостиную, сняла телефонную трубку… после чего все и началось.
– Алло? – сказала Бетси, ожидая услышать в ответ приветственную тираду – иначе Фейт разговаривать не умела.
Однако ничего такого не произошло. На том конце провода молчали.
Бетси удивленно нахмурилась.
– Алло?!
Тишина. Затем какой-то странный звук, будто чье-то учащенное сопение… и вдруг заливистый лай, настолько громкий, что Бетси поспешно отстранила трубку от уха. Когда пес на минутку умолк, она произнесла:
– Алло? Там есть кто-нибудь?
Там явно находилась собака, но Бетси подразумевала конечно же людей. Не успела она задать вопрос, как пес разразился новой порцией лая, в котором на сей раз явственно послышались отчаянные нотки.
– Что же это такое?.. – озадаченно пробормотала Бетси.
А пес все лаял и лаял, потом даже начал как-то жалобно поскуливать, и именно в этот момент Бетси его узнала. На ее памяти такие звуки издавала лишь одна собака.
– Клатчер?! – воскликнула она. – Клатчер, это ты?!
Невероятно, но в трубке на мгновение повисла тишина. В следующую минуту Клатчер – Бетси уже почти не сомневалась, что это он, – вновь залился лаем.
Что-то случилось! – промелькнуло в мозгу Бетси.
Логика подсказывала, что все это имеет какое-то отношение к Томасу. Или к Томасу и Джиму Тейлору одновременно. По какой-то причине ни один из них не может поговорить по телефону. Но в чем она заключается, эта самая причина?
Вряд ли что-то случилось с Джимом, скорее всего его просто нет дома. А вот Томас…
– Томас! – крикнула она в трубку. – Ты там?! Это Бетси, ответь мне, пожалуйста!
Ответ последовал немедленно, однако это был не Томас, а все тот же Клатчер.
– Что же там стряслось? – с беспокойством пробормотала Бетси себе под нос. Может, что-то с Ником? Вроде Томас недавно упоминал, что родители снова привезли мальчика в поместье…
В данной ситуации предполагать можно было что угодно, однако ни одна из догадок не способна была прояснить вопрос: кто там, в поместье, снял трубку с телефонного аппарата и набрал номер Бетси? Не Клатчер же в самом деле! Пес, конечно, очень умен, но подобные действия под силу скорее мартышке, чем собаке. И то если вести речь лишь о трубке, что же касается набора номера, то об этом говорить не приходится.
– Томас! – на всякий случай еще разок позвала Бетси, однако в ответ услышала все тот же лай. Тогда она негромко произнесла, обращаясь больше к себе самой, чем к кому бы то ни было: – Хорошо… придется съездить… – Видно, не суждено мне сегодня отведать омлета с консервированными кальмарами!
Но об ужине Бетси вспомнила лишь вскользь, аппетит у нее пропал…
Десять миль до поместья Рокки-Брук она преодолела в рекордно короткий отрезок времени.
Входная дверь была заперта, но в юности Бетси не напрасно так часто бывала в этом доме – она знала здесь все входы и выходы. Зайдя с другой стороны, Бетси попробовала дверь заднего крыльца, и та поддалась.
В коридоре к ней бросился Клатчер. Они не виделись несколько лет, но пес сразу ее узнал и принялся прыгать вокруг, норовя лизнуть в лицо. Несколько раз это ему удалось.
– Ну-ну, молодец, хороший мальчик, – сказала Бетси, трепля Клатчера по голове.
Пес отвечал радостным повизгиванием.
Встреча получилась очень теплая, однако на сердце у Бетси было неспокойно, ведь предстояло еще выяснить, что здесь случилось.
– Где Томас? – отчетливо спросила она, поймав взгляд Клатчера.
По временам прежнего общения она знала, что пес прекрасно все понимает, и надеялась с его помощью прояснить ситуацию.
Действительно, при упоминании о Томасе Клатчер засуетился и двинулся в направлении левого крыла здания. Бетси пошла следом.
Томаса она обнаружила в его комнате. Он неподвижно лежал на ковре, и в первую минуту в мозгу Бетси промелькнуло самое страшное предположение. Однако, приблизившись и прижав пальцы к шейной артерии Томаса, она поняла, что он в обмороке.
Несколько мгновений Бетси стояла, прикусив губу и лихорадочно соображая, как лучше поступить. Скорее всего, у Томаса нелады с сердцем, поэтому обращаться с ним следует осторожно.
Нашатырный спирт! – промчалось в мозгу Бетси.
Она бросилась искать аптечку.
Она обнаружилась в ванной, и нашатырный спирт в ней был, только почему-то в ампулах, а не в пузырьке. Бетси попыталась отломить у одной кончик, но задача оказалась не такой простой. Тогда Бетси принялась искать нож или что-то в этом роде, однако как на грех в комнате ничего не обнаружилось.
А Томас по-прежнему лежал без движения.
Ощущая приближение паники, Бетси бросилась по коридору на кухню – Клатчер за ней, – затем, уже с ножом в руке, обратно. Отбить кончик ампулы было минутным делом. В следующее мгновение Бетси зажала пальцами нос, а Клатчер чихнул – в воздухе разлился характерный запах аммиака.
Не мешкая Бетси наклонилась и поднесла ампулу к ноздрям Томаса.
– Ну давай же, давай! – шептала она. Потом произнесла громче: – Томас! Очнись!
Наконец веки старика дрогнули, с губ слетел вздох.
– Томас! – вновь громко позвала Бетси.
Он приоткрыл глаза, посмотрел на нее – не вполне осмысленно – и снова закрыл.
– Дьявол! – вырвалось у Бетси. – Придется срочно вызвать доктора Паттерсона.
Телефон находился в этой же комнате, стоял у стены на специальной подставке. Трубка покоилась на аппарате. Бетси мельком отметила этот факт, прежде чем снять ее и набрать номер.