Они не виделись с того самого дня оглашения завещания у нотариуса. На следующее утро Аллигатор переговорил с Палычем и уволился по соглашению сторон, без отработки пресловутых двух недель.
И даже не зашел попрощаться. Не позвонил и не написал.
Галине, конечно, было немного обидно. Но ощущение того, что так – правильно, перевешивало. Она произвела полный расчет выходного пособия, отправила остаток денег на карту и в программе перенесла личную карточку Олега в архив.
Удивительно, но и в душевном плане произошло нечто подобное. Аллигатора она не забыла и продолжала относиться к нему с теплом, но практически никогда о нем не думала.
Оно и понятно – события понеслись сплошным потоком: беременность, свадьба, рождение дочери, Толино с Юлькой поступление, переезд на новую квартиру – мужу дали служебную трешку в хорошем районе, ремонт, памперсы-зубы-сопли. Работа, на которую Галина вышла, когда Ваське было полгода. И еще, и снова, и так далее.
Был, правда, случай около двух лет назад, когда Аллигатор навязчиво снился ей целую неделю. Нет, ничего предосудительного в этих видениях не было – он просто стоял и смотрел в глаза. Молча.
Галина даже порывалась позвонить ему и спросить, как дела, но потом передумала:
«Столько лет не общались – и на тебе здрасьте! И что говорить, почему набрала – приснился ты мне? Пожалуй, большего идиотизма вообразить трудно».
А потом, в очередном сне, она подошла к Аллигатору, обняла его и поцеловала в губы. Утром проснулась с острым чувством вины – хотя поцелуй во сне был вполне невинный. А еще с ощущением полной разбитости, будто всю ночь бегала по лестнице вверх-вниз с тяжелыми сумками в руках.
Конечно, возникло желание объяснить произошедшее вмешательством админов, но Галина отмахнулась:
«До абсурда-то доводить не нужно! Как в анекдоте про Фрейда – «бывают, внученька, и просто сны». А по сути, гормоны шалят – только-только грудное вскармливание прекратила. Опять же мистического фэнтези начиталась. И по мужу соскучилась – Васька как раз в командировке был».
Тем более после этого сны прекратились, и она выбросила всю эту историю из головы.
- Привет, - дружеским тоном произнес Аллигатор, присаживаясь за ее столик. – Сколько зим, сколько лет.
- Да, - согласилась Галина, поправляя на коленях юбку сарафана. – Считай, пять лет не виделись. Как сам?
Специально про Олега она справок не наводила, но время от времени Чингисхан рассказывала кое-что, в рамках обсуждения светских сплетен.
Галина знала, что тот помыкался какое-то время младшим партнером в нескольких фирмах, а потом плюнул на все и открыл свое дело. И вроде бы у него завертелось и пошло на лад, а когда на госконтракты подсел – и вовсе хорошо стало.
Еще слышала, что у них с Инопланетянкой сын, примерно Васькиного возраста, и шикарный дом в Подмосковье, и…
- Лучше всех! – рассмеялся в ответ Аллигатор, показывая ровные белые зубы. – Неужели сомневалась?
- В тебе? – в тон ему ответила Галина. – Да ни секунды, сам знаешь!
В это время официант принес ее заказ.
- Бизнес-ланч? – оценил Аллигатор тарелку с картошкой-фри и котлетами. – Неужели начала есть по-человечески? Молодец, одобряю.
- Нет, - смутилась Галина, пододвигая к себе фруктовый салат и грейпфрутовый фреш. – Это я малой взяла. Василисе.
- Да, в курсе, что у вас девочка, - согласился он и посмотрел на детскую площадку. Затем хмыкнул, и послал Галине хитрый взгляд: - Понял, какая из них твоя. Вся в маму, кто бы сомневался.
Аллигатор сидел так, что своей широкой спиной загораживал обзор, Галина попыталась выглянуть из-за его плеча, но Ваську не увидела.
- Васька копия деда, - осторожно улыбнулась она, но встать не решилась. – А глаза папины. Меня только там нет ни на грамм. Но догадаться нетрудно - мы с ней сегодня одеты в одном стиле.
- Стиль мне трудно оценить, - улыбка Аллигатора стала еще загадочнее. Он со своего места явно видел что-то, закрытое для глаз Галины: – Если ты, конечно, не имеешь в виду…
Он на миг замялся, но все-таки закончил со смехом:
- Стиль нижнего белья.
Галина подскочила со стула, как ужаленная, и поверх головы Аллигатора посмотрела на детскую площадку.
Васька болталась на веревочной лестнице, ведущей на самый верхний этаж горки. Причем дочь висела на трапе вниз головой, держась только согнутыми в коленях ногами. Подол сарафана задрался и лежал у нее на груди, вывернутый наизнанку, отчего был виден только марлевый подъюбник. И трусы. Салатовые трусишки с любимыми ей единорогами, которыми Васька беззастенчиво сверкала на весь белый свет.