Неужели проболтался? Эх, Маверик – Маверик, а я тебе почти поверила!
Все снова шло к тому, что к пяти вечера мне нужно было придумать очередное вранье, иначе наше четвертое за прошедшие неполные две недели совместное с Лондоном занятие обещало стать настоящей ошибкой резидента.
— Вот и умница! — кивнула мама и, бросив взгляд на запястье с часами, добавила, — мы опаздываем, ребята! Быстрее жуйте и по коням!
— Кейт, а где твоя пижама? — спросил Рик.
— Все вопросы к боссу, — ответила я, взглядом указав на маму.
— Чесноковы в публичных местах в пижамах не ходят! — тут же проворчала та, собирая со стола грязную посуду.
— Детка, но сегодня все придут в пижамах! — воскликнул Рик, передавая ей тарелку.
Святые угодники! Он назвал мою мать, завуча одного из крупнейших в России колледжей, «деткой»! Да как у него только язык повернулся?!
— Если у других нет своего личного мнения, это их проблемы! — продолжала гнуть свою линию эта «детка». — Моя дочь и за порог дома не выйдет в таком легкомысленном наряде!
Можно подумать, я собиралась?! Да у меня и пижамы-то приличной нет, чтобы в люди не стрёмно было выйти! И что только эти американцы не придумают! В Челябинске меня в пижаме на территорию школы хрен бы пустили, а потом ещё б на педучет поставили и к психологу отвели для тестирования уровня моей тревожности. А тут!..
Началось всё с того, что неделя, предшествующая Осеннему балу, была объявлена неделей поднятия школьного духа. И поднимали этот самый дух здесь весьма оригинально.
Понедельник посвятили латиноамериканской культуре, и значительная часть девчонок восприняла это, видимо, слишком буквально, заявившись в школу в образе Селены Гомес. На самом деле, это было дикое зрелище. Такого количества Селен Гомес на один квадратный метр, не видела, должно быть, ещё ни одна фан-тусовка этой певицы: белые, черные, толстые, худые… Ну да ладно, пес с ними, с этими Селенами! Идём дальше.
А дальше был вторник, что, по моему скромному мнению, оказался весьма забавным денечком. Провозглашенный Днём пиратства, он запомнился мне обилием Джеков Воробьёв и Капитанов Крюков. Даром, что ли, на рубеже XVII – XVIII веков Ньюпорт считался крупнейшим центром пиратства? Только вот костюмы у народа были так себе, поэтому понять, где – Джек, а где – Крюк, было не так уж и просто. И положение спасало только наличие какой-нибудь дурацкой загогулины, торчащей из рукава очередного псевдопирата.
Вчерашний день прошёл под лозунгом строгой анонимности, потому как все изображали секретных агентов, и, естественно, куча парней пришла в школу в смокингах с бабочками, косплея Агента 007. И я даже немного расстроилась, что не могу заявиться на занятия в форме штандартенфюрера СС, изображая Штирлица при исполнении. Во-первых, не было подходящего костюма, а, во-вторых, имелся риск, что меня неправильно поймут окружающие. Ведь, если тут никто понятия не имел о «Зите и Гите» и даже «Санта-Барбаре», можно ли было надеяться на то, чтобы встретить в школе имени Уильяма Роджерса поклонников всенародно любимого у нас сериала про доблестного советского разведчика? Ответ очевиден. Кстати, не мешало бы по этому поводу переговорить с миссис Хочкис. Неужели она не понимает, как много теряет Клуб любителей кино, игнорируя такой замечательный многосерийник, как «Семнадцать мгновений весны»?! Это вам не «Касабланка» какая-то с картонными героями на главных ролях!
Но все эти пираты и Джеймсы Бонды, по крайней мере, имели хоть какой-то смысл! Что стало понятно лишь в четверг, который был объявлен пижамным днем в прямом смысле этого слова. Сегодня всем студентам и даже учителям дозволялось прийти в школу в пижаме. В пижаме! Японский насос! У меня это до сих пор в голове не укладывается! Я, конечно, понимаю, профилактика юношеского стресса и все такое…. Но, нет, не понимаю. И мама тоже не понимала. Мы обе не понимали, понимаете?! Хотя стоило. Потому что теперь, вышагивая по коридору второго этажа, я ощущала себя настоящей белой вороной, красным карликом и розовым слоником. Не важно кем. Но я реально была не в теме, ведь все шатались по школе в пижамах.
От обилия постельных (от слова постель) тонов у меня просто рябило в глазах, и я с большой охотой сосредоточила взгляд на внутренностях родного шкафчика.
— Китти, где твоя пижамка? — прозвучал над самым ухом голос, от которого все мои внутренности на радостях совершили тройной тулуп, а талию обвила рука в знакомой джинсовой куртке.
— Она… не смогла ко мне присоединиться, по четвергам у нее фитнес, — ответила, уже по привычке смахивая с себя загребущие руки Лондона, и повернулась, столкнувшись с ним нос к носу. Ну это такое образное выражение. На самом деле, Лондон был на полторы головы выше меня, поэтому и нос его был гораздо дальше.