Окинув взглядом небольшое помещение спальни, главной достопримечательностью которой являлась огромная кровать, я спросила:
— Говоря «наша», ты имеешь в виду… себя и…
— Курта, — выдав счастливую улыбку, она отвела взгляд.
— Ясно, — кивнула я.
— Что тебе ясно? — спросила Олли, а я с удовольствием наблюдала, как краснеет ее милая мордашка. — Не смотри так на меня. Это всего лишь спальня. И, потом, неужели ты думаешь, что кто-то в этом доме будет спать ночью?
— Я вообще ни о чем уже не думаю, — пожала плечами, снимая с плеча сумку, — только не заставляй меня надевать тот купальник, — и взглянула на неё с такой надеждой и преданностью.
— Нет! — отрезала Олли. — Парни все равно скинут тебя в бассейн, у тебя нет ни единого шанса проходить этот вечер с сухой задницей. А если они не скинут, то это сделаю я, — и ее воинственный тон не давал мне усомниться в обратном. — Чего ты стесняешься? Иди, переодевайся! И раз уж ты у нас такая скромняга, разрешаю тебе прикрыться этим, — нахально скалясь, Олли притопнула ногой по коврику, на котором мы стояли.
— Ты просто ужасна, — пробурчала я, разглядывая коврик.
— Ты мне тоже нравишься, Кэти.
Она похлопала меня по плечу, а затем велела выметаться отсюда в соседнюю комнату. И десять минут спустя крошечные черные трусы и лифчик, который открывал гораздо больше, чем скрывал, были на мне. Вот теперь мысль о той циновке с геометрическим узором на полу соседней спальни, которую Олли посоветовала использовать в качестве парео, не казалась такой уж и бредовой.
— Что?! Ты, блин, издеваешься?! — завопила я, когда увидела Олли, облаченную в короткий спортивный топ и шортики. — Ты заставила меня надеть вот это! — я ухватилась за завязку трусов, демонстративно оттянув ее. — А сама нарядилась, как монашка! Это нечестно!
— Нечестно то, что у тебя есть сиськи в отличие от меня, — она тяжело вздохнула и наградила свою грудь печальным взором. — Прекрати уже истерить! Надо было сказать Лондону, чтобы он напоил тебя по дороге сюда, — и смешно закатила глаза. — Ну что, готова?
— К разврату? — простонала я. — Ни хрена подобного!
— Отличный девиз, Кэти! — похвалила меня Олли.
На первом этаже народ уже во всю налегал на пиццу и пиво. Все были одеты, как для пляжной вечеринки: парни расхаживали в плавательных шортах, а девчонки – в купальниках, не менее откровенных, чем мой, что немного притупило чувство неуверенности и желание сгонять наверх за тем самым ковриком.
— А что она здесь делает? — я застыла на месте, вцепившись в плечо Олли, когда встретилась взглядом с Гитой… или Зитой.
— Триша встречается с Уилсоном, — ответила та. — Не мог же Курт запретить ему пригласить ее?
Значит, Зита. И какого… Хэнкса она так офигенно выглядит?!
На Фернандес был золотисто-бежевый купальник и вечерний мэйкап, должно быть, влагостойкий. Образ роскошной стервы дополняли вот такой длины ноги, идеальный бронзовый оттенок кожи и блестящие волосы. Да, Чеснокова, главное держись от нее подальше, авось никто и не заметит, какая ты бледная моль.
— Олли, Кейт! — размахивая руками прокричал Магуайр, — сколько можно вас ждать?!
— Идём.
Олли вцепилась в мое запястье и уверенно потащила в самую гущу событий, а затем, протиснувшись между парнями, встала рядом с Куртом, получив от него поцелуй и бутылку пива. А я отметила про себя, что сервис тут был что надо.
— Кейт, боже, — вокруг моей талии сомкнулись руки Лондона, которого я не видела с тех пор, как переступила порог этого дома, — Магуайру стоило родиться восемнадцать лет назад хотя бы ради того, чтобы я мог увидеть тебя в этом.
Я развернулась к нему лицом и залипла на том, что обнаружила на парне лишь шорты и соблазнительную улыбку. Стараясь не пялиться на его обнаженный этот… как его… торс, идиотски улыбнулась. Ну надо же! Никогда бы не подумала, что смогу испытывать смущение и вожделение одновременно. Главное, дыши, Екатерина Дмитриевна. Это всего лишь полуголый Лондон. Ёксель Моксель! Полуголый Лондон!
Взгляд его серо-голубых глаз был откровенным и какими-то разоблачающим. Хотя куда меня было дальше разоблачать? Одни трусы и лифчик, и те – на честном слове.
— Дай знать, когда закончишь, — сказала парню, намекая на то, что пора бы ему соблюсти минимум приличий и перестать так бесцеремонно разглядывать мою грудь.
— Извини, — теперь он смотрел мне в глаза и совсем не выглядел смущенным тем, что я застукала его за этим предосудительным занятием. — Я… задумался.