— Я не о доске беспокоюсь, а о тебе. — Он опускается до моего уровня, но я на него не смотрю. — Ты уверена, что в порядке?
Я киваю и поднимаю голову. Он расслабляется, но затем выражение его лица меняется; теперь он совсем не выглядит обеспокоенным. Мышцы челюсти напрягаются, а лицо краснеет. Он выглядит разозленным. Хватает меня за руку и старается поднять на ноги, но я пошатываюсь и падаю обратно на песок. Отпускаю его руку и обхватываю себя за талию, глубоко вдыхая. Он ничего не говорит, просто ждет, когда я буду готова. Как только я немного успокаиваюсь, протягиваю руку, и он помогает мне подняться. Ноги снова трясутся, но я думаю, что я в порядке.
— Извини. Мои ноги отказываются слушаться.
Он смотрит на меня в течение секунды с обеспокоенным выражением на лице, а затем…взрывается.
— Не хочешь объяснить мне, о чем именно ты там думала?
— Извини?
— Ты пыталась себя убить? Потому что это у тебя хорошо получалось.
Я хмурюсь.
— Нет, я не пыталась себя убить. Я пыталась серфить!
Он делает шаг вперед, руки скрещены на груди.
— Я сказал тебе дождаться меня. Мы собирались пойти вместе, чтобы я тебя поучил. Но судя по этим волнам, сегодня не тот день для новичка, чтобы серфить. Они слишком неспокойны и опасны. Даже яне сунулся бы туда в такой день.
— Ну, извини, но памятку я не получила.
Он хмурится.
— Не смешно.
— А я и не пытаюсь быть веселой.
Он смотрит на меня и качает головой.
— Я тебя не понимаю. Твое настроение такое непредсказуемое. В одну секунду ты улыбаешься и смеешься, а в другую у тебя такой отстраненный взгляд, а на лице хмурое выражение. Что бы тебя такой ни делало — не стоит себя убивать.
Я вспыхиваю.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. И я не пыталась себя убить!
— Меня не надуришь.
— Я старалась выбраться из воды!
— Не слишком сильно старалась. Для той, кто был в команде по плаванию в старшей школе, ты могла без проблем выбраться на пляж. Я знаю, что ты сильный пловец. — Выражение его лица становится обиженным. — Я видел, как ты перестала плыть, Окли. Ты сдалась.
— Я не сдавалась.
Он игнорирует меня.
— Тебе повезло, что я пришел, как только смог. Тебя ведь никто не видел.
— Тогда как ты меня увидел?
— Я увидел, как ты упала с доски, поэтому знал, где ты пошла на дно.
Я не знаю, что сказать, поэтому пялюсь на песок между пальцами ног.
Он какое-то мгновение молчит, а затем снова говорит. Тихо и спокойно.
— Скажи мне, что ты не пыталась утонуть.
— Не пыталась. — Я поднимаю голову и удивляюсь выражению его лица. Он выглядит грустным. Что подтверждает то, что он мне не верит. А затем я удивляю себя, добавив: — А даже если и пыталась, то это не так уж и плохо…Мне нечего терять.
— Тебе есть что терять.
— Нет. Брата уже нет. У меня ничего нет.
Он смотрит на меня. С любопытством.
— Твои родители.
— Не говори со мной о моих родителях. Ты их не знаешь. И меня не знаешь.
Он дотрагивается пальцами до моей щеки.
— Я могу тебе помочь. Поговори со мной и позволь помочь.
— Не думаю, что кто-то прямо сейчас может мне помочь.
Я отступаю от его прикосновения и отворачиваюсь.
— Окли, — произносит он, его спокойный голос пробуждает во мне самые разнообразные эмоции, но я не оглядываюсь; просто иду к дому, а он не следует за мной.
Вот тебе и спонтанность. Это так на меня не похоже.
Глава 12
Я сбегаю в единственное место, которое приходит мне на ум — в свою комнату. Переодеваю дурацкий гидрокостюм, но не убираю влажные волосы в хвостик. Из-за соленой воды чувствую себя грязной, но я слишком измождена и расстроена, чтобы забираться в душ.
Тетрадь Лукаса лежит на кровати, где я ее и оставила. Мне нужно прочитать его слова. Они меня успокоят. Он всегда знал, что сказать. Он бы сделал так, чтобы это все забылось. Я шмыгаю носом, глубоко вдыхаю и читаю.
Дорогая Окли,
Сегодня был сложный день. Врать не буду. Обычно я очень жизнерадостен, но, по какой-то причине, сегодня отвратительный день. Ты знала, что что-то не так, когда пришла меня навестить, но ты-то меня знаешь. Я притворяюсь, что в порядке, даже если ты понимаешь, что это не так. Иногда я не могу не думать, почему это случилось со мной? Почему именно я заболел? Знаю, что все происходит по какой-то причине, но сложно понять, какова она.
Я знаю, что буду в порядке. Я не боюсь умирать. Фактически, я с волнением жду нового приключения. Такого, в котором не задействованы иголки или лекарства, боль и слабость. Я снова буду цельным. Самим собой. Своего рода цинично желать смерти, но мне здесь больше нечего делать. Кроме того, как страдать. И, конечно, выигрывать у тебя в X-box.
Единственное, по чему я буду скучать, это ты. По маме с папой буду скучать немного, но большей частью по тебе. Ты моя маленькая сестренка. Мой лучший друг. Пожалуйста, заботься о себе и живи дальше, когда я умру. Не живи прошлым, но и не забывай меня. Пообещай, что не забудешь меня.
С любовью, Лукас.
Слезы струятся по моим щекам, когда картинки подключенного ко всем этим аппаратам Лукаса всплывают в голове. Его похудевшее лицо все время улыбается, даже когда ему больно говорить. Он был храбрее меня, окажись я в той же ситуации. И я так сильно по нему скучаю, что даже больно.
Его слова звучат в моей голове. Ему не хотелось умирать, но он был на это согласен. Я дрожу, ведь сегодня могла умереть. И неважно, что я могу думать или говорить — я знаю, что не готова умереть. Даже если Лукас умер, я многого еще не открыла для себя. Так много хочется сделать. И как я могла подумать о том, чтобы выбросить вон свою жизнь, когда Лукас так сильно боролся, чтобы сохранить свою?
Карсон был прав. О чем я думала?
Стук в застекленные двери заставляет меня подпрыгнуть. Я боюсь их открывать. Уверена, что это Карсон. Почему он за мной пошел? Вытираю глаза и иду к двери. Минута уходит на то, чтобы успокоиться, а затем открываю дверь.
Карсон стоит на крыльце, держа в руках мою доску. Он не улыбается, просто рассматривает мое лицо. Глаза у него грустные, и он смотрит на меня с таким беспокойством, что мои глаза снова наполняются слезами.
Он прислоняет доску к дому и делает шаг ко мне. Мне хочется убежать, спрятаться от его обеспокоенного взгляда, но я не могу двигаться. Он медленно протягивает руку и откидывает с моего лица прядь влажных волос, а затем сокращает расстояние. Я не двигаюсь с места, просто закрываю глаза, когда он приближается.
Его руки огибают мое тело, и я удивляю саму себя тем, что кладу голову ему на грудь. Его сердце бьется быстро, и он обвивает меня руками, притягивая к себе в объятия. Он теплый и сильный, и я прижимаюсь к нему в ответ. Меня уже давно не обнимали. Не так. Я сжимаю его крепче и плачу, явно осознавая тот факт, что мочу его кофту.
Я знаю, что мне нужен кто-то, кто заполнит образовавшуюся пустоту, оставленную Лукасом. Кто-то, кто позволит мне плакать, тщательно обсудит все со мной. Кто-то, кто даст мне почувствовать себя личностью, а не тенью себя предыдущей. И этот человек — Карсон. Даже несмотря на то, что я не очень давно его знаю, с ним я чувствую себя в безопасности. Комфортно. Он мой друг. И сейчас этого достаточно.
Я не уверена, сколько мы так стоим, но я наконец-то отодвигаюсь. На его кофте огромное влажное пятно, но ему, кажется, все равно. Я вытираю глаза тыльной стороной ладони и тяжело вдыхаю.
— Извини… насчет этого, — говорю я. Мой голос хриплый. Я чувствую себя немного лучше и намного хуже. Голова болит, а глаза саднят. После окунания в океан и эмоционального срыва, я, уверена, похожа на развалину.