Ох, и кстати, когда я умру…Все игры — твои. Заботься о них и даже не думай продавать! Однажды у тебя появятся дети, и даже несмотря на то, что эти игры будут древними, я хочу, чтобы у них было что-то от дяди Лукаса.
Спокойной ночи!
С любовью, Лукас.
Прошла неделя. Я так долго прячусь в своей комнате, что начинаю сходить с ума. Джо брала меня на другую свою работу, за что я ей благодарна. В этот раз мы спасли маленького морского льва, который запутался в леске, и как только освободили его и немного осмотрели, мы вернулись домой, и я впала в рутину сидения в своей комнате, несколько раз играя на гитаре, а затем пялясь на фотографии, висящие на моих стенах.
Гламурная и скучная жизнь.
Я так и не поговорила с Карсоном. Хотя он не сдался. Он несколько раз стучался в мою дверь, звонил, писал сообщения, разговаривал с Джо. Смотрю на последнее сообщение и вздыхаю.
Мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, перезвони.
Выключаю телефон. Не знаю, что еще делать.
Я видела его несколько раз с тех пор, как ушла с пляжа. Но не вблизи. Наблюдала, как он серфил, и не хотела быть сталкером. Но мне хотелось сделать несколько фотографий, поэтому я взяла с собой фотоаппарат и сделала несколько снимков. Потом пошла домой и снова закрылась в комнате.
Смешно, насколько девушки могут быть драматичными. Я всегда думала, что в тех фильмах, которые я смотрела, девушки глупили — они убегали от проблем и никогда об этом не говорили. Но я веду себя точно так же. И это медленно сводит меня с ума. Я знаю, что смешна. Знаю, что должна все объяснить Карсону, но часть меня все еще верит, что я для него недостаточно хороша. Я не хочу давать себе ложную надежду, что я достаточно хороша.
Не могу не думать о том, что сказал бы Лукас, если бы был здесь. Вообще-то, я точно знаю, что бы он сказал.
Не будь глупой, Окли. Поговори с ним.
Снова беру телефон, пальцы порхают над клавиатурой. Затем снова вздыхаю и кладу его обратно.
Может, завтра.
Глава 21
Дорогая Окли,
Завтра меня отпускают домой. Я знаю, что будет, когда окажусь там. Тело болит. Я устал. Чувствую, что вся эта химия и лекарства затягивают меня в черную дыру. Я так больше не могу. Если бы я был сильнее, то, возможно, сражался бы упорнее, но это дохлый номер.
Я рад быть дома, когда это произойдет. Быть с тобой и с родителями. Правда, я еще не готов покинуть эту жизнь, но у меня нет выбора. Я знаю, что буду в порядке. Просто беспокоюсь о тебе. Ты та причина, по которой я так долго протянул. Ты продолжаешь твердить мне, чтобы я оставался сильным и боролся. Но я устал бороться. Поэтому я скажу это тебе, и лучше бы тебе это сделать. Будь сильной за меня.
С любовью, Лукас.
Чувствую онемение. Так невыносимо думать о последних днях жизни Лукаса. Закрываю тетрадь и сижу, уставившись в пол. Я сильная. По крайней мере, я так думаю. Что еще он от меня хочет?
Что если бы все было по-другому? Что если бы я боролась вместо него? Он бы все еще был жив. У него еще был бы шанс с Эмми. Но в таком случае, мы не были бы вместе. Либо он теряет свою сестру, либо я своего брата. Ничто из этого не честно.
Выглядываю в окно и вздыхаю. Мне нужно с кем-то поговорить. Стоит начать с мамы, но время неподходящее. Для нас обеих. Мои мысли возвращаются к Карсону. Мне нужно извиниться за то, что вела себя как ненормальная. Интересно, исчезли ли у него теперь ко мне чувства. Чем дольше я думаю об этом, тем больше понимаю, насколько глупо я поступила. Я не следовала совету Лукаса, хоть он и настаивал. Я не рисковала, я не жила. Я была на пике, но позволила страху перед неизвестным и потерей удержать меня. И теперь я знаю — я хочу быть с Карсоном. Мне хочется увидеть, куда это заведет, даже несмотря на то, что однажды я уеду. Почему бы нам не проверить, получится ли у нас, пока не наступит определенный день? И потом, после этого.
Я должна найти его и объяснить свое сумасшествие. Очень надеюсь, что он меня простит.
Я предупреждаю маму, куда отправляюсь, и иду на пляж. Точно знаю, где его найти, если он не на работе, на что я очень надеюсь.
Серферов не так много, из-за чего мне не так страшно. Я могу двигаться и не беспокоиться о том, что меня переедут. Небо сегодня светло-серое, немного дует ветер.
Карсон уже здесь. Я узнаю его желтую доску, когда он падает с волны. Не уверена, что собираюсь ему сказать, но точно знаю, что нам есть о чем поговорить. И начну я с извинений.
Беру доску и захожу в воду. Сегодня холоднее, хотя это может быть потому, что на мне нет гидрокостюма. Когда вода доходит до талии, я залезаю на доску и начинаю грести. Преодолевая волну, вижу, что Карсон сидит прямо за ней. Он ждет меня. Его обычная улыбка исчезла, темные глаза выглядят грустными.
— Привет, — говорю я. Сажусь на доску и опускаю ноги в воду, в этот раз более мутную. Совсем не вижу своих ног.
— Привет, — говорит он. Он наблюдает за мной, а потом отворачивается в сторону пляжа.
— Хорошие сегодня волны? — Как глупо. Ну что за способ начать разговор? Я знаю, что он злится на меня, а сейчас, возможно, думает, что мне все равно. Жду, когда он мне ответит, но он просто пожимает плечами.
— Карсон, — начинаю я.
Он поднимает руку.
— Ты ничего не должна объяснять.
— Должна.
— Ты мне ясно все сказала, и я не думаю, что могу услышать что-то еще.
Я вздыхаю.
— Пожалуйста. Позволь мне объяснить. Я облажалась, ладно?
Он молчит, смотрит на воду перед собой.
— Можешь послушать меня секундочку? Пожалуйста?
— Конечно. — Он все еще не смотрит на меня, но я все равно начинаю говорить.
— Прежде всего, я хотела бы извиниться. У меня не было причины игнорировать тебя на прошлой неделе. У меня никогда прежде не было парня. Я не знаю, что делать и как себя вести. Не знаю, что я чувствовала. Все настолько сбивало с толку. Да и до сих пор сбивает. — Качаю головой. — Мне так жаль, что я все испортила.
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и открывает рот, чтобы что-то сказать, но я его прерываю:
— У меня было много времени на раздумья с тех пор, как мы переехали сюда. После смерти Лукаса…Я никогда не думала, что переживу ее. И я не пережила. Но я начинаю жить заново. Единственная причина, почему я так далеко зашла, это ты. Ты помог мне излечиться. Ты не сдался, и я не понимаю почему. — Как бы мне хотелось, чтобы он понял, как он мне помог. Так сложно открываться кому-либо, но, по какой-то причине, ему открыться легко.
— Почему ты меня игнорировала? — спрашивает он. — Что я сделал?
Поднимаю глаза, чтобы встретиться с его взглядом, который любопытный, но терпеливый. Всегда такой терпеливый.
— Дело не в тебе… — Я останавливаюсь. Думаю о том, что сказал мне Диллон. Вот самая большая причина. Мне не хочется быть плохой. И я не такая, но буду казаться такой, если расскажу, что мне сказал Диллон. А затем все, что сказал его папа… Глубоко вдыхаю. — Диллон кое-что сказал.
Он хмурится.
— Что именно?
— Он не пытался быть недоброжелательным, но кое-что мне сказал. О том, что я уеду, как только начнется лето. Он не хочет, чтобы я сбила тебя с толку и уехала. Он не хочет, чтобы тебе было больно.
— Ты серьезно? — Он закатывает глаза. — Конечно, он так и сказал. Ты же ему нравишься.
— Что? Нет.
— Слушай, я давно знаю Диллона, и он никогда не заботился достаточно о моих чувствах, чтобы сказать девушке, которая мне нравится, расстаться со мной, потому что он не хочет, чтобы мне было больно. Он злится, что ты никогда не проводишь с ним время. — Он качает головой и изучает меня. — Это не единственная причина, по которой ты меня игнорируешь. Что еще?