Маленькая розовая свинья наступила мне на ногу, и мое сердце странно отреагировало... Я не смогла описать это чувство.
Понятия не имела, куда делся кролик, так как оказалась занята, разглядывая взволнованные морды и хвосты.
И если бы кто-нибудь узнал, что я провела целых два часа на улице, играя с пятью собаками и поросенком, то вряд ли удивился бы этому больше меня. Потому что за десять секунд до неожиданной встречи мое состояние казалось хуже некуда. Однако все словно испарилось, когда животные начали тыкаться мордами в мои руки и ноги.
Несколько часов спустя, когда Иван вышел из дома и велел нам всем зайти в дом, я не слишком жаловалась, отметив, что он все еще в плохом настроении.
В плохом настроении, но при этом прижимая к своей груди кролика, который был мне отлично виден.
И определенно не переживала из-за того, что Иван продолжал злиться, пока шел на кухню, которую моя мама назвала бы деревенским стилем.
У Лукова на холодильнике висела доска с меню обедов и ужинов. Учитывая, что сегодня была суббота, и парень вытащил упаковку куриных грудок, а надпись на холодильнике гласила «КУРИЦА, ЖАСМИНОВЫЙ РИС, СВЕКЛА», я решила, что это и будет наш ужин. Мне всегда казалось, что у Ивана есть повар, но вскоре стало ясно, что все это мои предрассудки.
Так что покопавшись в шкафу, я нашла жасминовый рис, заметив стеклянную миску, стоявшую на стойке и заполненную шоколадными конфетками Hershey's Kiss, а затем подобрала кастрюлю нужного размера. Пока занималась поисками, мой напарник продолжал меня игнорировать.
А потом мы начали готовить.
Я позволила Ивану приготовить свеклу самому, так как не знала, что с ней делать. Кроме того, из меня был тот ещё повар, в основном потому, что я спокойно могла бы прожить на запеченном мясе, приправленным только солью и перцем, любой крупе, которую можно приготовить в мультиварке, и овощах — запеченных или на пару до конца своей жизни, если бы выбор зависел только от меня.
В тот момент, когда я отмеряла по полторы чашки риса на каждую порцию, потому что у Ивана на доске было указано необходимое количество, зазвонил его телефон. Парень протиснулся мимо меня, чтобы схватить его со стойки, и тут же ответил:
— Да, она здесь... ей лучше, но она все еще больна... — очевидно, я была этой «она». — Думаю, да, — вопрос в том, с кем это он разговаривает? — Завтра?.. Это зависит от того, что мы... Хорошо... Ладно. Звучит неплохо. Увидимся завтра... Я тоже тебя люблю. Пока.
Я решила, что меня не волнует, с кем он там болтал.
Но если Иван случайно оставит свой телефон без присмотра, а у меня получится подобрать пароль, я обязательно проверю.
Парень не стал ничего объяснять о том, куда мы едем и что будем делать, а я уж точно не собиралась его расспрашивать, поэтому держала рот на замке и стояла в стороне, пока Иван раскладывал еду по тарелкам. Потом мы сели ужинать.
Через мгновенье после того, как я проглотила последний кусочек цыпленка с лаймом, который мой напарник поджарил на кокосовом масле, Иван отодвинул тарелку и, наконец, повернулся ко мне, все с тем же злобным выражением на лице, что и два часа назад. Даже его дурацкие плечи казались напряженными.
Я лениво посмотрела на него, ожидая худшего.
И поскольку ждала, что он устроит мне очередной разнос, то крайне удивилась его словам.
— Хочу, чтобы ты снова удалила все свои страницы в соцсетях.
— Что?
Иван повторил:
— Я хочу, чтобы ты снова удалила все свои страницы в соцсетях. Наличие нескольких подписчиков не стоит того, чтобы получать такое по почте.
Какого черта происходит?
— Иван, — начала я смущенно. — Мне неизвестно, по-прежнему ли они приходят по почте или нет, но в личных сообщениях и комментариях нет ни…
— Мы можем удалить и наш публичный аккаунт. Ли все поймет, — сказал он, и каждое его слово звучало все яростнее и яростнее.
Ну что ж, я не являлась той, кто «толкал других под автобус», однако...
— Она знает об этом. Точнее, у нее есть общее представление. Мы говорили с ней об этом несколько месяцев назад.
В ярко-голубых глазах Лукова определенно были установлены лазеры, судя по тому, как неловко я себя чувствовала под их «прицелом».
— Что?
— Когда я согласилась стать твоей партнершей, мы с Ли обсудили этот момент. Я не стала вдаваться в подробности. Просто дала понять, по какой причине удалила все свои аккаунты.
— Подожди секундочку...
Я его проигнорировала.
— Она сказала сообщить ей, если что-то пойдет не так, но я промолчала. Просто перестала открывать почту.
Иван моргнул.
— Ты рассказала ей, но не мне, — и почему его слова прозвучали так жестко и отстранённо?
— Все верно, — так и было. — Я не считала, что тебе нужно знать.
Мда, теперь он снова разозлился.
— Ты решила, что мне не нужно знать об этом?
— Да. В то время мы не очень-то ладили. Так что не было смысла. Почему тебя это волнует? — спросила я, пожав плечами и не собираясь расстраиваться из-за того, что было сделано.
— Почему волнует? — пробормотал Иван себе под нос, все еще пытаясь убить меня взглядом.
— Сейчас я бы рассказала. Мы — друзья. Партнеры. В любом случае, успокойся. Все нормально. Я никогда не получала агрессивных сообщений или угроз. Только... фотографии и видео. Возможно, мне их вообще больше не присылают.
В какой-то момент моего монолога Иван поднял глаза к потолку. И не смотрел на меня, пока произносил слова, которые звучали так, словно скрежетал метал:
— Поэтому ты не желала сниматься для TSN?
Мне не хотелось объяснять ему, но все же пришлось ответить.
— Да, но только отчасти. Я не лгала, когда говорила, что не хочу, чтобы ты дразнил меня.
Его стон превратился в рык. Иван продолжил изучать балки на своем высоком потолке, а затем вздохнул. Вздохнул и покачал головой.
Настала моя очередь вздыхать.
— Перестань. Все нормально. Я знала, что делала.
Иван опустил подбородок.
— Да уж. Вести себя как упрямая ослица, это ни хрена не нормально.
Я усмехнулась.
Парень уставился на меня.
Ладно, может, он и прав.
— Послушай, мне не хотелось, чтобы кто-то переживал. У каждого из нас достаточно проблем в жизни, и никому не нужно, чтобы я добавляла к этому списку еще. Я не могу так... И не перестану жить своей жизнью, или носить то, что хочется, только из-за того, что другие люди — придурки. Ненавижу себя за то, что нервничаю по этому поводу так же сильно, как и раньше.
Иван продолжал удерживать свой взгляд на моем лице.
— Если мне понадобится помощь, я попрошу о ней.
Смех, вырвавшийся у него, был резким. Фальшивым. Таким образом Иван давал понять, что распознал мою ложь.
— Даже если тебе понадобится новая почка, Жасмин, ты все равно никому об этом не скажешь, — мужчина покачал головой и нахмурился. — Думаешь, я тебя не знаю?
Что ж. Это хреново.
— Ты такая упрямая. Настолько, что это сводит меня с ума. Знаешь, сколько раз я хотел тебя придушить? — спросил Иван, раздраженно покачивая головой.
Я моргнула.
— Наверняка меньше, чем я. Раза в два.
Однако парень не проникся моей шуткой.
— То, что между нами, важнее брака, — я закатила глаза и пропустила мимо ушей слово на букву «б». — Да, и тебе это известно. Ты нужна мне здоровой и сосредоточенной.
Какое-то тревожное чувство возникло у меня внутри.
— Я поняла, Иван. Без меня ты не сможешь соревноваться. Поверь мне, я понимаю и не собираюсь тебя обманывать. Мне не хотелось заболеть и запороть начало занятий по хореографии. Ты же знаешь, что мне жаль.
Взгляд, которым он меня одарил...
— Ты — мой друг, Жасмин. Не только долбаный партнёр. Не вешай мне лапшу на уши.
Я отшатнулась от его тона и увидела, как лицо Ивана снова стало разъяренным.
— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, потому что важна для меня. Думаешь, я привожу всех своих коллег к себе домой? Думаешь, впускаю их в свою жизнь? Считаешь, что я провожу время с их семьями? Нет, и такого никогда не было. Я усвоил этот урок, когда был подростком, а моя партнерша пыталась шантажировать мою семью, чтобы те дали взятку судьям, и мы выиграли юниорские соревнования. Вот почему теперь я заключаю со всеми договоры, чтобы все было профессионально. После того случая мне не хотелось больше чувствовать себя несчастным. Но ты...
Что ж... я ведь об этом не знала.
И если внезапно мне захотелось открыть пару коробок с волшебными пенделями специально для его бывшей партнерши-суки, то стоило подумать об этом позже.
— Ты. Имеешь. Для. Меня. Огромное. Значение. Ты. Я бы не простил себе, если бы из-за меня с тобой что-то случилось, — продолжал Иван, повышая голос. — Я знаю тебя с детства. С того момента, как ты помогла моей сестре на льду, когда та упала. Ты не относилась к Карине по-другому из-за ее фамилии, в отличие от всех остальных. И не расспрашивала ее обо мне. Вы с Кариной просто нашли друг друга. Я знаю обо всем, что ты для нее сделала, потому что она сама мне об этом рассказала. Моя сестра поведала всем нам о Жасмин Сантос, которая никого не боится. О Жасмин, которая не любит единорогов, потому что ей нравится Пегас, ведь он умеет летать. Я столько лет мечтал, чтобы ты стала моим партнером, тупица. Когда Карина сказала мне, что ты подумываешь перейти в парное катание, я был уверен, что ты дашь мне об этом знать. Хотя бы мимоходом, в шутку. Мне казалось, ты скажешь, что уделаешь меня, и я смогу поговорить с тобой насчет партнерства. Но ты молчала. Следующее, что я помню, у тебя новый партнер. Какой-то придурок, который и вполовину не так хорош, как ты.
Неужели я снова оказалась на воображаемых наркотиках?
— Помнишь, как я не разговаривал с тобой целых шесть месяцев после этого? — спросил меня Иван, не отводя своего взгляда.
И я кивнула, потому что помнила. Помнила, как он начал мстить мне ни с того ни с сего, и в течение следующих двух лет наговорил мне столько гадостей, что непонятно, как из моих ушей не полилась кровь, и как мне удалось не изуродовать его машину.