По возвращении во Владикавказ Киров снова развертывает огромную агитационную работу, выступает в заседании Совета с докладом о московском Государственном совещании и корниловском мятеже, делает доклад о текущем моменте на собрании солдат и офицеров владикавказского гарнизона. Он выступает изо дня в день, настойчиво разъясняя политику большевиков и те задачи, которые они ставят перед собой в дальнейшей революционной борьбе.
Наконец, настойчивая разъяснительная работа владикавказских большевиков приносит свои плоды: осенью 1917 года — еще до Октябрьской социалистической революции — руководство Владикавказским советом переходит в руки большевиков.
5 октября делегатом от Владикавказа и от Кабарды на II Всероссийский съезд Советов избирается Киров. В Петрограде Киров, не ограничиваясь работой на съезде Советов, принимает непосредственное участие в октябрьских боях.
Возвратившись во Владикавказ, Киров 17 (4) ноября выступает на заседании Владикавказского совета в переполненном до отказа городском театре с ярким, вдохновенным докладом об октябрьских событиях.
Нужно отметить, что в резолюции Совета по докладу Кирова не был поставлен вопрос о переходе власти в руки Владикавказского совета. Сергей Миронович считал, что поставленная Лениным задача — подвести рабочий класс и беднейшее крестьянство к пролетарской социалистической революции — на Северном Кавказе еще далеко не была выполнена и что прямая постановка вопроса о захвате власти пролетариатом в условиях Северного Кавказа неизбежно должна была повести к отрыву революционного авангарда от основных масс трудящихся города и деревни и к немедленному разгрому революционных сил организованными силами казачьей и горской контрреволюции.
Именно поэтому в резолюции Совета, принятой по докладу Кирова, не был поставлен вопрос о переходе власти в руки Владикавказского совета. Далее мы увидим, что позиция Сергея Мироновича была вполне правильной.
В течение ряда дней в десятках докладов, выступая на рабочих собраниях, в клубах, в кино, Киров снова и снова разъясняет рабочим, солдатам, горцам, всем трудящимся значение и смысл Великой Октябрьской социалистической революции, открывающей широчайшие перспективы для национального хозяйственного и культурного возрождения угнетавшихся царизмом народов Кавказа.
К этому времени происходит окончательное и формальное обособление большевистской организации во Владикавказе. До ноября владикавказские большевики хотя и вели упорную и настойчивую работу по разоблачению предательской тактики меньшевиков, однако, считаясь с особенными условиями Владикавказа, являвшегося опорной базой и гнездом казачьей и дворянско-горской контрреволюции, не создавали самостоятельной большевистской организации. Оставаясь в рамках формально единой организации, владикавказские большевики ставили себе задачей полное завоевание всех рабочих, состоящих в объединенной организации. В ноябре эта задача оказалась выполненной. На городском партийном собрании произошел раскол по вопросу об отношении к Учредительному собранию, и из собравшихся 500 человек на платформе меньшевиков оказалось… 10 человек, и из них всего один или двое рабочих!
После этого собрания меньшевистская организация фактически перестала существовать во Владикавказе.
Гарнизон Владикавказа был также завоеван большевиками. Но казачья и горская контрреволюция не дремала и тотчас же после Октябрьской революции объединилась уже формально, образовав так называемое «терско-дагестанское правительство». Это был союз казачьих верхов с горской буржуазией и горскими феодалами для отпора пролетарской революции. Нужно сказать, что и это правительство было в значительной степени эфемерным, его мало кто принимал всерьез. Войсковой круг признавался казаками, «горское правительство» признавалось горцами, но приказы того и другого, как мы уже говорили, выполнялись постольку, поскольку они отвечали интересам руководящих в данный момент и в данном месте групп населения. Реальной опорой контрреволюции были вызванные с фронта части «дикой дивизии» и казачьи полки. Опираясь на них, контрреволюционеры повели решительное наступление против рабочих революционных организаций на Тереке, широко применяя методы провокации и разжигая межнациональную борьбу всеми средствами, вплоть до провокационных убийств самых видных и уважаемых представителей той или иной народности.
Одновременно контрреволюционеры, опасаясь, что солдаты, возвращавшиеся по демобилизации с турецкого фронта, окажут поддержку местным революционным силам, начали бешеную агитацию против них, распуская слухи, что вооруженные солдаты — это сплошь большевики, что они идут грабить и уничтожать казачьи станицы и горские аулы. Казачья контрреволюция, а иногда и чеченские контрреволюционеры разбирали железнодорожные линии, останавливали воинские эшелоны, разоружали солдат. Солдаты, встретив неожиданное сопротивление, нередко пробивались вперед силою оружия. По линии железной дороги порой происходили настоящие бои. Это полностью отвечало планам казачьей и горской контрреволюции. Однако, не довольствуясь этим, контрреволюционеры разжигают в то же время войну между горцами и казаками. Снова применяется испытанный метод: в декабре 1917 года организуется около станицы Грозной провокационное убийство представителя горцев шейха Дени Арсанова, который ехал по приглашению казаков для мирного разрешения спорных между казаками и горцами вопросов. В ответ на это горцы сожгли казачью станицу Кахановскую, а казаки в свою очередь захватили и сожгли ряд горcких аулов. Контрреволюционеры добились своего: вопросы классовой борьбы и прежде всего самый острый на Тереке вопрос — земельный — были сняты с очереди разгоревшейся межнациональной борьбой. При этих условиях контрреволюционерам можно было не стесняться и во Владикавказе. Самарская пешая дружина /Дружинами назывались воинские части, сформированные во «время империалистической войны из признанных негодными для строевой службы на фронте/, вооруженная опора Владикавказского совета, была разоружена. 30 декабря Владикавказский совет постановил: «признать Советскую власть и подчиниться распоряжениям Совета Народных Комиссаров». На другой же день банды офицеров-горцев по приказанию контрреволюционного «горского правительства» напали на Совет, разгромили его и арестовали президиум во главе с Буачидзе. (Киров случайно в этот вечер не был в Совете.) Разгромили также и партийный комитет большевиков. На улицах контрреволюционеры расклеили плакаты с призывом убивать большевиков.
5 января на улицах Владикавказа появляется новый отряд контрреволюции: в город вступает контрреволюционное казачество, которое начинает расстреливать горцев, прежде всего ингушей.
«Горское правительство» во главе с крупным помещиком князем Каплановым спокойно взирает на расправу казачьей контрреволюции с горской беднотой.
Казачьи офицеры усиленно разыскивают Кирова, и ему приходится уехать из Владикавказа. 7 января Киров с большим риском пробирается в Пятигорск.
Во Владикавказе полная анархия: в центре города хозяйничают «самооборонческие» отряды черносотенного офицерства, но они не рискуют заглядывать в рабочие слободы — Курскую, Молоканскую, где порядок поддерживают рабочие отряды самообороны. Большевистская организация во Владикавказе уходит в подполье.
Такое же примерно положение было и во многих других местах в Терской области.
В Моздоке, небольшом городишке с населением преимущественно из богатых казаков и помещиков-овцеводов, хозяйничал в это время казачий «военный совет» (он именовал себя также, в целях демагогии, «военно-революционным комитетом») во главе с полковником Рымарем и есаулом Пятирублевым. В ноябре 1917 года этот «военный совет» созвал съезд казаков Моздокского отдела /В казачьих областях отделы являлись административными подразделениями области /.