– Лазутчики были схвачены третьей ночи нашим дозором. Детей опять, чёртовы слуги, хотели выкрасть. Повадились ведь, поганое вымя! Так что дело наше законное, им всё одно – рабство или смерть.
Мелай заметил, что пленники хорошо слышат почти все слова, произносимые в Круге, и, когда до них долетали какие-то важные для них фразы, они непременно ёрзали, переглядывались и отчаянно жевали перетянувшие их рты верёвки, пытаясь произнести хоть что-то, но безуспешно.
– Назови свою цену, почтенный Прибай! – неторопливо и отчётливо произнёс Бискар, старший гонец Общины Сивушей.
– Товар, как видишь, без изъянов, – отвечал так же не спеша Прибай, поглаживая свою рыжую бородку. – Хочу три бочки пива за всех.
Сивуши переглянулись.
– Почтенный Прибай, нам ведома как свет белого солнца, твоя маркетская жила, – заговорил неспешно второй гонец. – И мы чтим и уважаем тебя, как Главу, однако…
Тут гонец замялся под пристальным взглядом уважаемого Главы и посмотрел на Бискара, который, в свою очередь, продолжил его реплику.
– …Однако, три бочки за этих доходяг – многовато.
Прибай лукаво улыбнулся, хмыкнул и, подняв брови, взглядом выразил интерес к доводам Бискара. Тот, на секунду что-то прикинув в голове, продолжил.
– Пойми, чтимый всеми Прибай, нас отправили сюда строго за покупками новых реликвий. У нас, как тебе известно, так заведено – коли Язы встали на новое место, стало быть, неподалёку они нашли новое Городище, полное реликвий и сокровищ Великих. А значит, надо спешить, пока из других Общин гонцы не опередили и не захапали самое лучшее.
– Ну, уж вас опередишь! – перебил Бискара вечно недовольный Кредай, правая рука Прибая. – Вы ж постоянно вслед за нами как хвост за ящерицей ползёте. Чуть наши нойоны вернуться с первой добычей, даже по чёрным крестам развесить не успеют, так уж пожалста, ваши тут как тут!
Глава Общины хмуро взглянул на Кредая, показывая тому, что пора б заткнуться, что последний, пусть с недовольным лицом, но тут же сделал. Старший гонец, терпеливо дождавшийся когда помощник Прибая кончит брюзжать, продолжил.
– Ты знаешь, досточтимый Глава, чем промышляет и как ведёт свой быт наша Община. Мы варим пиво и гоним крепкий самогон, а затем меняем их на всё, что нам нужно. Тем и живём. И рабы (он кивнул в сторону связанной троицы) при нашей жизни нам без надобности.
Бискар замолк, как бы ожидая вопроса: дескать, чего ж ты вообще в Круг торговаться сел, ежели тебе товар без надобности?! Вопроса не последовало, все Язы с интересом ждали развития его монолога.
– Себе, для хозяйства, я бы взял, – продолжил он. – У нас с моей старухой одни дочери, а я всегда в разъездах, к вам вот всё мотаюсь, так что ни дров наколоть, ни воду носить, ни кибитку чинить некому. Да и вообще… что как сломается, так Браха, супружница моя, весь табор обежит, пока найдёт кого, кто поможет. А ведь всё за бутыль иль за бочонок, за просто так никто и пальцем не пошевелит.
Бискар снова замолк, как бы собираясь с мыслями. Все по-прежнему с интересом на него смотрели и даже трое пленных, затаившись, ждали продолжения (а ещё больше – окончания) речи старшего гонца Сивушей.
Прибай, меж тем, заметно заскучал. Он много лет занимался маркетством, давно был Главой Общины и слышал подобных рассказов множество. Ему было хорошо известно, что может наговорить покупатель, чтобы сбить цену. Он устало взглянул на Мелая, тот понял этот взгляд и тут же, вытащив откуда-то большую трубку, принялся набивать её. Бискар, заметив это, тут же толкнул младшего гонца и последний сразу засуетился, набивая трубку для своего начальника. Тишина продолжалась. Старший гонец и Глава Общины задымили своими чубуками.
– Так берёшь или что?
– Беру, за одну бочку, двоих.
Прибай после этих слов громко захохотал, обнажая свои желтоватые и местами даже чёрные зубы. Мелай сообразил, что трубка начала действовать и улыбнулся. Теперь переговоры пойдут быстрее. Смеялся Прибай задорно и глаза его слезились.
– Эка ты хватил! – сказал он сквозь смех. – Двоих за одну бочку! А куда… ой не могу! куда ж я третьего дену?
Прибай вернул выкуренную трубку назад Мелаю.
– Это уж ты сам решай, – отвечал Бискар (его глаза тоже слезились, Мелаю даже показалось, что он изо всех сил сдерживал смех). – Но мне он и даром не нужен.
Глава вытер платком пот со лба и слёзы с глаз, хмыкнул ещё раз, мотнув головой, и, прищурено посмотрев на Бискара, сказал:
– Хитёр ты, конечно, как степной шакал, друг Бискар! Ой, хитёр! Ну, так и быть, пойду тебе на встречу, отдаю двоих, а третьего…, – он взглянул снова на пленников, с содроганием внимавших каждому его слову, – а с третьим мы уж чего решим как-нибудь.