Мима в полном одиночестве, если не считать стражников, слуг и наложниц, уныло слонялся по дворцу. Бессильная злоба окутывала его, словно грозовая туча. Он категорически не желал, чтобы его лишили принцессы Восторг, однако как поступить — не знал. Отец мог дряхлеть и умирать, но, покуда был жив, он правил, и Мима должен был подчиняться его воле. Скоро он вновь окажется в Замке Новобрачных, с новой принцессой, и даже если не полюбит ее, то все равно принужден будет жениться.
Мима смотрел в большое окно, выходившее на парадный подъезд дворца. Там неспешно вышагивали стражники, зорко следя за тем, чтобы никто незваным не проник внутрь. Мима прикусил язык. По телу пробежала дрожь, когда он ощутил вкус крови. Недолго еще он будет оставаться здесь в заточении!
Но пока в нем закипало неистовство берсеркера, произошло нечто странное. В ночном небе, над освещенным двором, возник какой-то сверкающий предмет и стал приближаться.
Мима во все глаза смотрел на него. Это был огромный красный меч, который под углом в сорок пять градусов свободно плыл в воздухе. Сталь лезвия сияла, и Мима каким-то образом почувствовал, что нет такой вещи, которая уцелела бы, прикоснись к ней острие клинка. Оружие наверняка волшебное.
Но Мима все еще был объят яростью. Не желая больше отвлекаться на это видение, он приготовился действовать.
Красный меч качнулся в сторону Мимы и прошел сквозь оконное стекло, не разбив его.
Мима повернулся к нему лицом, готовый уничтожить любое препятствие, стоящее на его пути, неважно, естественное или сверхъестественное. Розовая пена пузырилась на губах принца.
Меч замер прямо перед ним. Сияние усилилось. Он бросал Миме вызов!
— Будь ты проклят! — взревел Мима, брызжа кровавой слюной и в беспамятстве забыв про заикание. Он протянул руку и схватил эфес меча.
Клинок засверкал еще ослепительнее. Теперь свечение окружало Миму, озаряя комнату. Но сильнее физического света было внутреннее сияние, ибо Мимина уверенность в себе стала вдруг такой острой, какой он никогда раньше не испытывал. Он почувствовал себя сильным, неуязвимым, всемогущим. Необыкновенная мощь разлилась по всему телу.
Ярость берсеркера улеглась от ощущения этой новой силы. Что же это такое?
Послышался какой-то звук, похожий на едва уловимый шепот. Мима обернулся и увидел, что комнату наполняет прозрачный туман. Потом он сгустился в облако, из которого возникла фигура дородной женщины. Глаза ее были голубыми, будто летнее небо, а волосы зеленоватыми.
— Гея! — воскликнул Мима, узнав воплощение Природы.
— Отныне, как и говорил Хронос, ты вступаешь в должность воплощения Войны, известного под именем Марса или Арея (*7), как тебе больше нравится, — промолвила она. — Я решила прийти на случай, если у тебя возникнут вопросы.
Теперь он вспомнил. Хронос, живший в обратном направлении, действительно упоминал об этом; Мима почему-то совсем позабыл его слова.
— Н-н-н-но… — начал он и перешел на пение: — Но я не хочу быть воплощением Войны! Я хочу лишь, чтобы Восторг стала моей женой!
— Безусловно, — уклончиво согласилась Гея. — Но тебе надо кое-что знать. Ты не обязан принимать эту должность; стоит только отказаться от Алого Меча и выпустить его из рук, и он исчезнет в поисках второй наиболее подходящей кандидатуры, а ты так и останешься смертным. Я здесь как раз для того, чтобы помочь тебе принять решение.
Мима припомнил, как Гея послала манну голодающим. Она обладала немыслимой властью.
— Я очень благодарен тебе за это.
— Видишь ли, воплощение Войны существует лишь до тех пор, пока есть война, — сказала она. — Где бы ни вспыхнула битва. Марс отправляется наблюдать за ней. В конце концов, должен же в мире существовать хоть какой-нибудь порядок. Изредка бывает, что войны прекращаются, и тогда Марс исчезает, а его душа отправляется на Небеса или в Преисподнюю, в зависимости от соотношения добра и зла. Недавно войны закончились, поэтому твой предшественник освободил должность, и Алый Меч бездействовал. Но теперь война возобновляется, возникает необходимость в этой службе, и Меч ищет подходящего исполнителя. На эту должность не подходит первый встречный; здесь требуется тот, кто отлично владеет оружием и боевыми искусствами, стратегией и тактикой ведения войны. Кроме того, ему надлежит стремиться к этому служению; другими словами, он должен быть самым воинственным из всех возможных претендентов в районе возникновения войны.
— Но я не хочу…
— Желание войны определяется душевным состоянием кандидата, — объяснила Гея. — Это тот, кто легче всего впадает в ярость. Неистовство влечет Алый Меч так же, как магнит притягивает железо. Тут Меч ошибиться не может.
Да, он не ошибался. Ничто не могло сравниться с необузданностью берсеркера, даже такого, как Мима, умеющего себя контролировать. Поэтому Алый Меч Войны и разыскал его.
— Однако ты сказала, что я могу отказаться, — пропел Мима. — Значит, я могу остаться смертным и жениться на принцессе Восторг?
— Да, ты можешь отвергнуть эту должность, — подтвердила она. — Впрочем, я сомневаюсь, что, оставшись смертным, ты женишься на принцессе. Ты будешь во власти сложившихся обстоятельств, и тебе придется либо взять в жены принцессу Раджастхана, либо покончить с собой. С другой стороны, приняв должность, ты обретешь значительную власть. Ты сможешь быть вместе с принцессой, если таково твое желание.
— Но ведь она останется смертной!
— Правильно. Однако она может соединиться с тобой, и жизнь ее не станет короче. Ей придется оставить свое княжество, хотя если она предпочтет быть вместе…
— Она согласится, — уверенно перебил Мима.
— Тогда, по всей видимости, ты ничего не теряешь, соглашаясь вступить в эту должность, — проговорила Гея. — Тем не менее я обязана предупредить тебя об одном существенном противопоказании.
— Ловушка, — пропел Мима.
— Ловушка, — подтвердила она. — Сдается мне, что ко всему этому приложил свою пагубную руку Сатана. Он питал неприязнь к предыдущему Марсу и хотел его замены. Поэтому Сатана усердно трудился над тем, что для него весьма необычно — над установлением мира на Земле. И преуспел — на какое-то время. Поэтому Марс остался не у дел. Теперь Сатана наверняка полагает, что новой инкарнацией управлять будет легче из-за ее неопытности.
— У меня нет никаких отношений с Сатаной! — возразил Мима. — Я и не верю-то в него! Ведь я индус!
— Именно, — сказала Гея. — Будучи принцем, ты, естественно, скептически относишься к религии.
С этим он вынужден был согласиться. В глубине души Мима не исповедовал никакой религии. Поэтому и казалось, будто его ярость была главенствующей чертой характера, а не вера в ту или иную сверхъестественную схему.
— Так вот теперь, когда я тебя предупредила, можешь решать, — продолжала Гея. — Если страшишься козней Сатаны…
— Плевал я на Сатану! Если, приняв должность воплощения Войны, я получу Восторг, то я согласен!
— Я предполагала, что ты так и поступишь, — отозвалась Гея. — Ну, тогда добро пожаловать к нам, Марс.
И Мима понял, что свой выбор он сделал.
6. МАРС
— Во-первых, ты должен научиться передвигаться, — сказала Гея. — У тебя есть прекрасный конь по имени Верре, но его используют главным образом для официальных случаев. Или ты можешь распасться — это сопряжено с некоторым риском. Сейчас главное для тебя — Меч. Есть несколько способов управлять им, все они покорны твоей воле. Если захочешь появиться среди самой ожесточенной битвы, которая идет в данный момент, просто укажи Мечом направление, и он мгновенно тебя перенесет туда. Этот Меч любит насилие. А когда пожелаешь вернуться домой — то есть в свой замок в Чистилище, — отдай ему молчаливый приказ «домой».
— В Чистилище?
— Это западная концепция. Что-то вроде незавершенной, структурированной нирваны. Наверно, проще всего представить его как остров на небесах, некое место среди облаков, невидимое для простых смертных. То место, где задерживаются души, в отношении которых еще не решено, попадут они в Рай или в Ад. Место нерешенности — или принятия решения, это зависит от точки зрения.