– Но не сработало?
– Нет, – призналась тетя. – Это был мой самый неудачный брак. Впрочем, это и браком назвать сложно. Наши отношения длились всего несколько месяцев. А затем Гена просто исчез.
– Просто?
– Нет, еще он прихватил с собой все имеющиеся у меня в наличии деньги и золото. Помнишь мою бронзовую шкатулку?
– В форме черепашки? Я уже давно ее у вас не видела.
– Потому что ее у меня больше нет.
– Ой, как жалко!
Стеша помнила бронзовую черепаху, которую тетя привезла с Кубы. Панцирь черепахи был инкрустирован кусочками перламутра. И это была приличных размеров зверюга, доверху набитая тетиными украшениями. Там были вещи, которые тете достались от ее мамы и бабушки. Но были и те, и гораздо больше, которые дарили тете ее мужья. Особенно запомнились Стеше красивые серьги с изумрудами, кольцо и браслет. Золото было привезено с Кубы. И изумруды в украшениях были какого-то необыкновенного глубокого зеленого цвета. Стеша даже в глубине души мечтала, что когда-нибудь, ну пусть очень не скоро, но все-таки этот комплект достанется ей. Ведь у тети нет никого другого из наследниц женского пола. И вот теперь выясняется, что от драгоценностей не осталось и следа. Их упер третий тетин муж, какой-то Гена. Спер Стешины изумруды! Гад такой!
– Но это еще не худшее, – произнесла тетушка и окончательно помрачнела. – Дело в том, что Гена исчез так внезапно, что мы с ним не успели прекратить наши отношения… м-м-м… официальным порядком.
Стеша оторопела:
– В смысле?
– Мы не успели с ним развестись.
– Погодите, хотите сказать, что вы все еще замужем за этим Геной?
– Да.
– До сих пор?
– Да.
– А как же тогда Александр Геннадьевич? Вы же были за ним замужем? Или нет?
– Что ты за глупости говоришь? Я – порядочная женщина. Конечно, я была замужем за Александром.
– Официально?
– Разумеется, – важно произнесла тетя.
– Но как же так? Я не понимаю. У вас что, было два мужа?
– У меня был один мужчина – Александр Геннадьевич. А с тем Геной – это была просто глупость.
Стеша решила оставить разбирательство на потом.
– Ну а в полицию вас зачем вызывают?
– Как я понимаю, Гена нашелся. Верней, нашлось его тело.
– Тело?
– Да.
– Значит, он умер?
– По всей видимости. Они сказали тело, значит, умер.
– А вас зачем вызывают?
– Для выдачи тела. В таких случаях тело выдают ближайшим родственникам. Родители у Гены скончались, детей нет, кто остается? Только я – его жена. И они меня каким-то образом нашли.
– Вы бывшая жена! А между бывшими супругами все отношения прекращаются. Вы спокойно можете не идти в полицию. Ничего вам за это не будет. Как бывшая супруга…
– Да нет, – перебила Стешу ее тетушка. – Никакая я не бывшая. По документам Гена числится моим мужем.
Теперь Стеша ровным счетом ничего уже не понимала. Гена и Александр Геннадьевич…
– У вас что, все-таки было два мужа? Одновременно?
– По документам – да. Но жила я с Александром Геннадьевичем. И если ты думаешь, что хоть раз я посмотрела на какого-то другого мужчину, то ты плохо меня знаешь.
– Я понимаю. Вы были верной женой Александру Геннадьевичу. Но получается, что вы…
Стеша замялась, она не знала, как назвать женщину, у которой двое мужей. Если мужчина, то двоеженец. А если женщина, тогда она кто? Двоемужница?
И Стеша в отчаянии простонала:
– Но как это у вас вышло?
– Как вышло, как вышло, – проворчала тетя. – Так и вышло. Гена куда-то исчез, найти его не представлялось возможным. Да мне и не хотелось его искать. И еще меньше мне хотелось афишировать этот брак перед своими близкими, поэтому помощи я ни у кого просить не могла. И особенно мне не хотелось, чтобы об этой глупой истории узнал Александр Геннадьевич. Ты же помнишь, каким он был…
– Правильным.
– Вот-вот, Александр Геннадьевич с его четкими понятиями, что хорошо и что плохо, мог просто меня не понять. Его рациональный ум не воспринимал таких понятий, как порыв, чувство влюбленности. В его понимании присутствие проходимца в жизни любимой женщины накладывало пятно на саму женщину. Присутствие Гены могло нанести моему образу, который прочно сформировался в голове у Александра Геннадьевича, непоправимый урон. Саша мог просто на мне не жениться, сочтя легкомысленной и недостойной доверия особой. А я… я его слишком любила, чтобы так рисковать.