В это время зуммерит телефон. Андрей берет трубку. Моховцев!
— Оперативный дежурный лейтенант Земляченко!
Капитан говорит очень громко, и его голос слышат все девушки.
— Вы что, не слышите? Футляр, говорю, от очков. Найдите и пришлите… Пусть Чайка сейчас же занесет ко мне.
Зина поднимает глаза на Андрея. Ему кажется, что лицо девушки побледнело.
На лбу юноши выступают росинки пота.
— Вы слышите меня, лейтенант?
«Впрочем, что же здесь такого? Отнесет и вернется. Ерунда какая!» Земляченко механически проводит свободной рукой по лицу и твердо отвечает в трубку:
— Есть! Сейчас.
Трубка успокаивается. Зина не сводит взгляда с офицера. Возле своих столиков притихли девушки.
— Отнесите командиру футляр, — приказывает Андрей, резко повернувшись к Марии. — Слышите, Горицвет?
2
На второй день, как всегда в восемнадцать часов, смена лейтенанта Земляченко оставляет оперативную комнату.
Пожелав Грищуку счастливого дежурства, Андрей вышел во двор. Июльское солнце еще высоко стоит в небе. Раскаленные за день дома, нагретая земля, кажется, сами излучают тепло. Воздух душный, как перед грозой. Но небо чистое, ни единой тучки.
После бессонной ночи жара особенно размаривает. Ходишь словно ватой набитый. Сдав смену, телефонистки и дежурный офицер, не дожидаясь отбоя, ложатся спать. Но сегодня Андрей слишком возбужден. «Пойти выкупаться, освежиться», — размышляет он.
С этой мыслью лейтенант направляется через двор и, устало козырнув возле калитки часовому, выходит на разрушенную улицу. Перед штабом виднеется глубокая яма. Развалины двух домиков покрылись серой пылью. На поваленной, когда-то голубой стене лениво дремлет кот.
Андрей поворачивает в знакомый переулок, ведущий к речке. И вдруг замечает впереди девушек. Они уже сошли вниз и почти скрылись с глаз. Узнав Зину и Койнаш, лейтенант ускоряет шаг. Куда и усталость девалась!
— Эй, курносые! — зовет он. — Куда вы?
Эти солдаты после смены уже подчинены не ему, а командиру взвода управления Грищуку, и поэтому Земляченко может позволить себе с ними шутливый тон.
Девушки останавливаются. Лицо Зины полыхает жаром — такая духота на дворе!
— Вы куда?
— Купаться!
— Я тоже.
— Чудесно! — Татьяна Койнаш лукаво улыбается.
Андрей, идя рядом с Зиной, чувствует себя неловко, не может начать разговор. Даже зло берет!.. И в то же время идти вот так рядом, хоть краем глаза видеть ее, слышать ее переливистый грудной голос — как это чудесно! В оперативной комнате приходится сдерживать себя, чтобы не смотреть на нее, не раскрыть перед всеми своих чувств… А здесь…
Они спускаются дорогой все ниже и ниже под гору. Вот среди неглубокого ущелья открылась глазам белая известняковая тропинка, бегущая к каменным валунам, за которыми играет река.
— А вы смелый, товарищ лейтенант, — вдруг обращается Татьяна к Андрею.
Земляченко хмурится. «Много себе позволяет эта белокурая девушка! Что за намеки? Какое ей дело до меня? А впрочем, может, она о другом говорит?.. Она и сама смелая. Это она ведь во время недавнего налета стояла на гребне крыши».
Андрей невольно бросает взгляд на свою грудь, на серую полоску медали «За отвагу».
— Нет, я не о наградах, — усмехается Татьяна, заметив взгляд Андрея. — Я о том, как вы вечером обхитрили капитана!
Лейтенанту кажется, что уголки Зининых губ тоже вздрогнули от сдержанной улыбки. Андрея словно хлыстом стегнули. «Не успела смена выйти с дежурства, а уже разговоры начались! Неужели Зина похвасталась?»
— Не понимаю, о чем вы говорите, Койнаш? Что значит «обхитрил»?
Суровость Андрея не производит на девушку никакого впечатления.
— А как командир футляр от очков забыл и приказал, чтоб Зина принесла, а вы отослали с Манюней…
— Ну и что же?
— Действительно! — не сдавалась Койнаш. — Зачем именно ей относить? Обслуживала его Манюня — ну и пусть и дальше обслуживает. А то, будьте добры, — новость: принесите футляр, Чайка!.. Гляди, ординарцем своим ее сделает!..
То, что посторонняя девушка-солдат так легко проникла в самые сокровенные уголки его души, испугало и рассердило лейтенанта.
— Рядовая Койнаш! Запрещаю вам обсуждать действия капитана! — вскипел Андрей. Он почувствовал, что портит прогулку, но сдержать себя не смог. — Вы забыли не только об уставе, но и об элементарном уважении к старшим!
Улыбка исчезла с лица Татьяны. Девушка исподлобья быстро взглянула на офицера. На ее остром язычке так и вертелся вопрос: «А чего же, мол, в таком случае вы, товарищ лейтенант, не полностью выполнили приказ командира?..»