— Здравия желаем, товарищ капитан!
— Как живете?
— Хорошо.
— А служите, товарищи, не совсем хорошо.
Девушки молчали.
— Кто выходил на линию во время грозы? — обратился он к Давыдовой.
— Ефрейтор Чайка и рядовая Алиева.
— Почему же вы, Чайка, небрежно исправили линию?
Зина вытянулась еще больше. Тоненькая, как молодая березка, она стояла немая, неподвижная, и только кудряшки, что выбились из-под пилотки, шевелились под ветром на ее лбу.
— Только и всего, что соединили оборванные концы… Оставили кабель на земле. О маскировке шлейфа совсем не подумали, — продолжал капитан. — Нехорошо! Ведь вы, Чайка, пришли из батальона, должны быть образцовым воином. Ясно?
— Так точно!
— А что у вас с ногой?
— Да ничего… разбила коленку, товарищ капитан. — Она спокойно посмотрела на командира.
— Садитесь! — смягчился Моховцев и тяжело опустился на траву возле Зины. — Ранка большая? Йодом сразу залили? — спросил он.
— Сразу, товарищ капитан.
— Может, отвезти вас в батальон, показать врачу?
— Да нет, товарищ капитан… Уже не болит.
— Ну, смотрите… Не думайте, что капитан придирается к вам, солдатам, — обратился он уже ко всем. — То, что записано в уставах и инструкциях, добыто дорогой ценой, ценой крови. Ясно? Помню, во время отступления под Морозовской, на Дону, прокладывали шлейф. Шли, шли, дошли до грунтовки, остановились… Что надо в таких случаях, скажите, Чайка?
Зина хотела подняться, но капитан движением руки остановил ее.
— Если есть по сторонам высокие деревья, можно линию подвесить на сучьях.
— А если нет деревьев?
— Тогда сделать канавку поперек дороги, положить в нее кабель, засыпать землей.
— И все?
— По-моему, все.
— А по инструкции? Да вы сидите, сидите. — Капитан прищурил глаз. — А? Так вот, ефрейтор Стеценко выкопал неглубокую канавку, положил кабель и присыпал его землей. Поглубже выкопать и утрамбовать землю, как того требует инструкция, он поленился. А ночью шли танки, разбросали гусеницами мягкую землю, перетерли провод. Связь исчезла. А тут ворвались немцы… Так и погиб наш пост, лишенный связи с ротой… Ясно?.. Ну, идемте в дом. Чем богат он у вас?
Командир осмотрел противогазы, лопатки, похвалил за хорошо вычищенные винтовки, приказал гуще прикрыть ветками потолок.
— Обедали? — спросил он, выходя во двор.
— Еще нет, — ответила Давыдова. — Может, и вы с нами, товарищ капитан?
— А не объем?
— У нас говорят: где пятеро едят, и шестому юшки хватит, — пошутила Зина.
Она знала, что с батальонного поста ее отправили по приказу капитана, после беседы с замполитом догадывалась почему, но, не считая себя виноватой, восприняла это как простое перемещение по службе.
— Правду говоря, я не большой любитель юшки, но попробую.
— Чайка, Малявина, вынесите стол, — приказала Давыдова.
Капитан прошел с Давыдовой к котловану, проверил расстановку указателей и возвратился к хате.
Стол оказался обыкновенным расшатанным ящиком. Малявина протерла его чистой тряпкой, принесла белое полотенце и постелила перед капитаном. Потом аккуратно нарезала хлеб и столбиком сложила ломтики.
— Столовый прибор у меня свой, — предупредил Моховцев, вынимая из кармана складной нож в комбинации с вилкой и ложкой.
К импровизированному столу Зина принесла дымящийся котелок, из которого вкусно пахло. — Украинский борщ?
— Эге, — откликнулась девушка.
— Это вы так вкусно готовите? — спросил капитан, попробовав борщ.
Зина порозовела, опустила глаза.
— Меню по дежурной, — улыбнулась Давыдова.
— Яснее!
— Разрешите, товарищ капитан… — вмешалась Малявина. — У нас полный интернационал на посту. Когда готовит обед Алиева, обязательно будет суп-харчо или шашлык. Если хозяйничает, как вот сегодня, Чайка, едим борщ, жаркое, иногда галушки, а когда кухарит младший сержант, лакомимся настоящими сибирскими пельменями…
Пока Малявина оживленно разговаривала с капитаном, Зина налила борщ шоферу, который сел на бревно против командира.
— Ложка есть?
— Не такой, конечно, агрегат, как у капитана. — Солдат наклонился и достал из-за голенища обыкновенную алюминиевую ложку. — Но это оружие у меня всегда исправно! — пошутил он.
— А вы почему не садитесь? — спросил Моховцев у девушек.
— Сначала гости, а потом хозяева, — скромно ответила Давыдова.
— Это вы нам отдали юшку, а себе оставляете погуще? — добродушно говорил капитан, посматривая на Зину.