– Ладно, приглашу, – согласилась Ленка.
– Ох, хоть идея концерта ленкина, но вроде как всем распоряжается Эрик, – снова прошептала Юлька Сашке.
– Теперь ты, голубь сизокрылый, – повернулась Семкина к Корякину, – и ты, Принц тридесятого королевства, – перевела она взгляд на Сашку.
– А что я? И никакой не голубь… – начал возмущаться Пашка, но был перебит.
– Вы двое у меня номер юморной исполните. Вот, откопала вчера в Интернете, вроде прикольно, – она протянула Сашке и Пашке несколько распечатанных листков, – короче, два раздолбая-пилота ведут самолет. Сашка – старший. Ты, Пашка, – младший. Ну, а дальше читайте диалоги.
Сашка и Пашка начали читать текст, естественно про себя.
«-Слышь курсант, как там приборы?
– Показывают.
– Что показывают?
– А я откуда знаю?
– Так чему вас там в училище учат? Кстати, из какого ты?
– Из Высшего Раздолбайского, а официально называется…
– А, тогда понятно, я его тоже десять лет назад заканчивал.
– Ладно, приборы оставим, они сами умные, электронные, авось не подведут. Карту давай. Хоть маршрут посмотрим куда лететь.
– Откуда?
– А что у тебя в планшете лежит?
– Плейбой, последний номер. Кстати, эта красотка на развороте, девушка месяца – классная телка. Вот с такой бы…
– Мне за прошлый больше понравилась. А эта – сплошной силикон.
– Не, вы только взгляните.
– Да видел я, у меня свой номер есть. Блин, стоп! Ты что, очумел! А как мы полетим без карты?
– Так у вас же в планшете тоже должна быть.
– Откуда? Я думал ты взял.
– А я что вы… Но постойте, вы что тоже туда журнал запихнули?
– А я не мужик по твоему? Смотрим оба вниз и находим знакомые ориентиры. И кстати, зови меня «шеф», я старше тебя и опытнее.
– Так точно, Шеф! Ориентиры… но мы же над морем летим.
– Правильно, море должны пролететь, значит все нормально.
– Вопрос можно, Шеф?
– Ну задавай, курсант.
– А вы в который раз летите? А то я смотрю, что мы все на автопилоте и на автопилоте. А при взлете… вы не поверите, я впервые молился.
– Ну видишь ли, я хоть и летчик… но ты ведь знаешь какая репутация у нашего училища. После него к самолетам не подпускают.
– Зато учится легко: пьянки и девочки. А на лекции все давно забили.
– Эх, как вспомню, так сразу на душе тепло становится. Нажрешься и на тренажер. А потом кто больше всех разбился, бутылку преподу ставит, а он нам всем – зачеты.
– А я один раз, представляете, весь маршрут пролетел и не разбился. Один из всей группы. Препод, аж прослезился, и сам мне стакан налил.
– Ладно, завязываем с воспоминаниями, думаем что делать. Идеи есть?
– Нет.
– Аналогично.
– Минутку, а как вы сейчас полетели, если вам полеты не разрешают?
– Скажу по секрету, я тут подслушал разговор начальства. «Самолет старый, скоро списывать, да и двумя дураками меньше».
– Ах вот они как! Шеф, но мы ведь долетим?!
– Конечно! Иш-ты, разбежались. Решили сэкономить. Долетим, и фиг им с маслом!
– Точно, а то распределение скоро. Некоторые офицеры взятки предлагали, лишь бы нас не брать.
– А нас, когда окончили, в наказание давали. Кто проштрафился – получай выпускника Высшего Раздолбайского. А ничего не сделаешь. Поэтому сразу после того, как я на этот аэродром приехал, меня в канцелярию определили.
– А у нас одного со старшего курса в техчасть забрали.
– Неужели? И что?
– Да ничего: два самолета вдребезги, летчики катапультировались, так что все нормально. Там начальник аэродрома новый был, его предупреждали, а он не поверил. Шеф, подлетаем к береговой линии!
– Блин, позарез нужна карта! Слышь поищи еще, может засунул куда ненароком. Или старые прошлый экипаж забыл.
– О есть! Действительно старые.
– Молодец!
– Во что играть будем, в дурака, или преф распишем?
– А? Не понял.
– Так вы сами про карты спрашивали, я совсем забыл, что одну колоду в карман брюк засунул.
– Да в преф бы конечно неплохо, как-то, помню, здорово мы сделали начальника аэродрома…
– Ой, шеф, смотрите, впереди город!
– О, нет, ну только не на город. Мы-то катапультируемся, а людей жалко.
– Нет, не катапультируемся, катапульты не работают. Мне механик сказал, с гаденькой такой усмешечкой. И горючего он мало залил. Скоро закончится.
– А вот это плохо. Говорил же нам препод, учите, авось пригодится. Слышь курсант вспоминай, что сможешь. Мы уже над городом. И я мозги напрягу, не зря же фуражку ношу.
– Шеф, что-то у меня ощущение, кажется мне этот городишко знаком.
– И мне тоже. Вон там стадион, за ним парк. Рядом должен быть супермаркет.
– Шеф, я узнал! В этом городишке я учусь. Здесь Высшее Раздолбайское находится.
– Точно, помню, сколько лет прошло, а помню! Вот там пивнушка должна быть.
– А за ней училище виднеется. Значит аэродром направо.
– Эх, ностальгия. Ну что отключаем автопилот. Вираж, и на посадку.
– Шеф, а может я?
– Не беспокойся, у меня рука легкая. Ты опыта набирайся. Как там говорится, умные учатся на ошибках дураков… Э, нет, короче: смотри и учись.
– Шеф. А вы уверены? Я тут еще раз прочитал полетное задание…
– Замолчи ты мне мешаешь.
– Шеф вы посмотрите на аэродром под нами, куда вы выруливаете. На эти самолеты… они вроде как гражданские…
– Я сказал заткнись!
– Слушаюсь!
Через полчаса.
– Ну подумаешь – не тот аэродром! Не тот город. Ничего, сейчас заправимся и дальше полетим. Я кстати, запросил по Интернету карту и уже распечатал. Так что все в порядке.
– Шеф. Я ничего не хочу сказать, вам конечно виднее. Но это карта мира, обоих полушарий.
– Запомни курсант, главное, чтобы самолет был в порядке и топлива достаточно, а куда надо мы долетим!
Сашка и Пашка закончили читать.
– Что-то не очень… – заметил Сашка, но его перебил Корякин.
– А почему я младший?
– Ты – ангел, значит простодушнее и наивнее. А Сашка выглядит старше, вот и будет изображать из себя этакого воздушного волка. Вы главное читайте с нужными интонациями и все получится.
– А я думал – петь буду, – пожал плечами Пашка.
– Успеешь, хор никто не отменял, но петь будем все вместе, в конце концерта, – пояснила Ленка.
– Хорошо, я конечно постараюсь, но сделаю, как могу. Многого от меня не жди, – предупредил Сашка, по правде говоря он был доволен. Зная характер Семкиной, он ожидал чего похуже, чем простой юморной диалог.
– И чтоб все выучили дословно, – строго предупредила Ленка.
– Не беспокойся, выучим, – махнул рукой Пашка.
– Завтра репетиция, – заметила Ленка, – а послезавтра концерт. Ладно, переходим к следующему номеру.
Костя повернулся. На его лице ясно читалось – он хочет сделать с Люськой то же самое, что вчера с ее обидчиками. А еще раздался издевательский голос Насти:
– А вот и она, птица Обломинго.
– Костя! – еще раз радостно закричала Люська, несясь со всех ног к нему. Абсолютно не замечая, что Костя скрестил руки на груди и судя по выражению лица собирался отшить ее так, чтоб больше она ему не мешала. Но когда Люська подбежала, остановилась, и не говоря ни слова только тяжело дышала, радостно смотря на него, он все-таки передумал. С трудом подавив гнев, Костя как можно доброжелательней сказал:
– Привет!
И сразу решил расставить все точки над «i».
– Слушай, понимаешь, я очень спешу, у меня дела срочные, так что пока.
Настя про себя усмехнулась. Уж она-то характер подруги знала очень хорошо, отвязаться от Люськи, если та сама этого не захочет, было не так легко. Костя, тем временем, развернулся и быстро пошел по дорожке. Но Люська, не отставая, пошла рядом, одновременно говоря:
– Так может я тебе помогу в твоих делах. Мне сейчас все равно делать нечего.
– А… конечно, – Косте в голову пришла замечательная идея как раз и навсегда избавится от прицепившейся девчонки, – хочешь помочь – пожалуйста. Тебе что дать, нож или кастет?
– Что? – не поняла Люська. А Костя спокойно и даже добродушно разъяснил.