Сергей Зверев
С неба – в бой!
Все события и действующие лица романа вымышлены автором, любые совпадения следует считать случайными. Никогда не существовали на белом свете и многие упоминаемые в романе географические пункты. Но все это не значит, что нечто подобное не могло происходить на самом деле в каких-нибудь городах и весях планеты Земля.
«Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут;
Но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляет и где воры не подкопывают и не крадут;
Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше».
Пролог
1988 г
I
Пара самолетов «Ил-76», описав широкий круг в синем, бесконечно чистом небе, поворачивает обратно в сторону военного аэродрома, оставив после себя россыпь белых куполов, подгоняемых ветром, медленно планирующих на землю.
Спустя несколько минут два подразделения воздушно-десантных войск, участвующих в соревнованиях, ощущают под ногами твердую почву и спешно бросаются складывать и закапывать парашюты.
Второму взводу не повезло. Двух бойцов заносит в грязную топь на берегу небольшого высыхающего озерца. Они барахтаются там по пояс в мутной жиже, отчаянно матерятся и с трудом продвигаются к спасительной суше, откуда их торопят товарищи и подоспевший комвзвода – лейтенант.
Зато первый взвод, завершив положенный по всем нормативам прыжок на скошенное жнивье, уже сложил парашюты и дожидается прихода командира. Но он почему-то не торопится. Хотя стоит всего в двухстах метрах восточнее, внимательно осматривая местность, по которой предстоит двигаться отряду.
Командира зовут Ястреб. Такой позывной он сам присвоил себе, в награду за афганские будни. На самом деле он от рождения – Михаил Родных. Десантники его любят. Ястреб никогда не забывал о том, что бойцы его взвода – сильные и свободные люди, лишь на короткий вынужденный срок связанные жесткой армейской дисциплиной. Сюда старались подбирать ребят крепких не только физически. Они и в жизни борцы – ни при каких условиях не должны позволить себе слабины. И командир привык полагаться на свое подразделение, как на самого себя.
Странно, что старшине вообще доверили взвод – как-никак офицерская должность. Так вообще-то случается только на войне. Но командующий дивизией ВДВ всегда лично находил людей для новых вакансий. Ястреба он знал еще с Афгана и очень высоко ценил. Поэтому сделал исключение из правил. И старшина-сверхсрочник принял командование четвертым взводом третьего полка Смоленской дивизии ВДВ. Правда, с приставкой «врио» – временно исполняющий обязанности. Предыдущий «комок», сильно пьющий старлей Коровин, не только покинул командирскую должность, но и вообще ушел из Вооруженных сил. О нем десантники особо не жалели, но и дурным словом не поминали. Так, мол, жил-был добрый пьянчуга. Спился и смылся. Дело житейское…
Замкомвзвода, старший сержант, со смешной, как из детского мультика, фамилией Пуговко, быстрым шагом, почти бегом, приближается к Ястребу. Козырнув, басит, улыбаясь:
– Разрешите обратиться, товарищ старшина?
А улыбается потому, что они с Ястребом давние друзья. Одногодки, вместе служили. Вместе воевали в Афгане. Вместе остались на сверхсрочную. Только Ястреб – не обычный десантник, а спецназовец. У него особая армейская профессия. Да и опыта будет побольше. Поэтому ему и доверили честь командовать взводом.
– Ты видишь вон эти овраги у леса? – Ястреб не принимает шутливого тона товарища. Он сейчас слишком занят вопросом, как быстрее вывести взвод на дальнейшие соревнования. Условия для победы определили заранее: успешное десантирование, стремительная ориентировка на местности, поиск оптимального направления движения, быстрое преодоление препятствий и, наконец, выход к цели, замаскированной базе.
Первый из двух взводов, достигший итоговой точки, становится победителем соревнований. Все шансы у Ястреба. Но для этого предстоит серьезно поработать. Просто так ничего не получится. Хоть в ученье, хоть в бою. Вопреки громкой фразе генералиссимуса Суворова.
– Вижу овраги, товарищ старшина, – с сильным южнорусским «г» говорит Пуговко, по-прежнему улыбаясь. – Идем на них?
– Нет, старший сержант, идем правее метров на сто. У нас пока есть небольшой запас времени, – командир оборачивается к зарослям ивняка, которые обрамляют болотце, где все еще барахтается один из десантников второго взвода. – Поэтому шагом марш! За мной!
Пуговко только успевает махнуть своим бойцам, которые без команды, примерно понимая направление дальнейшего движения, уже бросились следом за старшим сержантом, а командир за это время отрывается от них на добрых двести метров вперед, двигаясь как раз правее отмеченных им оврагов. Фигура старшины в выгоревшем камуфляже скоро становится незаметной на фоне желтого скошенного жнивья.
II
Семен Востряков бежит изо всех сил, стараясь не сбить темп марша. Он привык видеть себя твердым середнячком, который слегка отстает от лидеров, но сильно опережает тех, кто остался в арьергарде. Благо во время соревнований над душой не висит молодой «лейтеха», тупой, как заношенный кирзовый сапог, которого к ним прикрепили пару месяцев назад для обучения. Ясно, что учился как раз «лейтеха» – только что вышедший из училища пацан, самый натуральный «дух». Будь он рядовым, не избежать «товарищеской помощи» в виде внеочередных нарядов и стояния на тумбочке вместо «дедов» в выходные дни. Но офицер есть офицер! Его даже обматерить нельзя. То есть можно, конечно, но лучше не стоит!
Правее оврагов начинается лес – березняк с минимумом подлеска. Бежать по нему пока одно удовольствие. Но что будет дальше, трудно сказать. Если командиры чуть-чуть отклонятся от азимута, весь взвод может залететь в глухой ельник, где видимость такая, что порой в трех метрах ничего не разберешь, а то и вовсе угодишь в болото. Здесь, на Смоленщине, их тьма-тьмущая.
Лучше дышать ровно, спокойно, как стайер на огромной дистанции. Тогда не так ощущается на себе вес этих «долбаных» килограммов – штык-нож, «АКМ», подсумок, две гранаты, плащ-палатка, фляжка, запас продовольствия на двое суток. Да, именно столько запланировано по плану командования. Такой максимум придумал какой-то раздолбай из Генштаба, который дал «добро» на проведение учений.
Востряков давно уже не «дух». Мало того, после учебки успел полгода повоевать в Афгане, где немного понюхал пороха. Восемь месяцев назад их полк сняли с театра боевых действий и перебазировали в глубокие тылы. Зачем? Трудно сказать. У начальства своя картина мира. Что им там приглянулось, какие виды открылись – один бог ведает. Но отрадно, что перебросили подразделение вместе с командиром, старшиной Михаилом Родных, который уже больше года откликается на позывной Ястреб. Настоящий десантник, разведчик, мастер незаметного передвижения по местности, отличный мужик и верный товарищ. Никто и не вспоминает, что Ястреб – сверхсрочник и по праздникам пьет водку с офицерами. Он, что называется, свой в доску. Да к тому же еще и спец высочайшего уровня!
Рядом, сминая фирменными десантными сапогами низкорослые березки, быстро, как тень, мчится Юрий Скоробогатов. Он с Востряковым из одного призыва, вместе с ним был в афганских горах, но, в отличие от многих энтузиастов, которые по молодости полюбили риск и войну, все это в душе как-то возненавидел, хотя трусом никогда не был. Просто парень слеплен из другого теста. Он неприхотлив, не жаден, всегда готов поделиться с товарищем своим пайком, ответственен до крайнего предела, необычайно вынослив, но немногословен, сух, а порой даже угрюм.
У всех бойцов их отделения (а они зовутся отделением специального назначения) есть свои позывные. По сути – клички, возникшие в ходе первого собрания отряда, но от этого не менее цепкие, прилепившиеся к ним, наверное, на всю жизнь. У Вострякова «кликуха» немудрящая – Острый, просто усеченная фамилия. Его так звали еще в школе. А вот Скоробогатову изворотливый командирский ум приклеил нечто совершенно непостижимое, трудно произносимое – Скарабей. Вроде такой был жук, почитавшийся священным у древних египтян. Востряков о нем что-то слышал, ведь недаром после дембеля собирается поступать на исторический факультет. Ему грешно не знать такие вещи. Но интересно, откуда об этом известно Ястребу?