Выбрать главу
* * *

Когда Разящий на боте покинул «Драккар» и полетел к своему кораблю, Ив выразительным жестом утер пот со лба.

— Надо же. Я не ожидал, что все пройдет так гладко. Они заглотили наживку вместе с удилищем. Неужели настал конец нашим неприятностям?

В этот момент за пульте замигал сигнал вызова.

— Надеюсь, это не очередная порция неприятностей? — сказал Кортес. — Что это за манера ляпать не подумав, и не боясь сглазить?

Ив щелкнул переключателем и на экране появилась Тэра. Она пыталась выглядеть серьезной, но губы сами расползались в улыбке.

— Здравствуй, — не выдержав она ослепительно улыбнулась. — Когда домой вернешься, блудный муж? Ты не забыл, что ты еще и принц-консорт и должен поддерживать меня морально. Бросил меня одну. Сегодня три часа торчала истуканом в тронном зале.

— Что-то случилось?

— Прибыла делегация с Реймейка. Главы всех известных родов со своими отпрысками. Такая толпа. Ну естественно и наши пэрихи набежали. В зале яблоку негде было упасть.

— Значит, Ньютон к вам не заходил.

— Ты все шутишь, а я принимала вассальные присяги от всех глав родов и их наследников. Представляешь. Думала к концу церемонии руки отвалятся. Нет, надо все-таки вводить церемониальные шпаги и делать их из пластика.

— И чем это закончилось? Я чувствую, что главную новость ты приберегла.

— После того, как все роды присягнули на верность короне, делегация самых именитых родов поднесла верноподданническое прошение в котором от имени всего населения Реймейка нижайше просят защитить бедную планету от рыжего стихийного бедствия по имени Инга. — Она звонко расхохоталась. — Уж не знаю, что такого там Инга натворила. И пробыла-то у них всего две с небольшим недели. Учись. А ты в прошлый раз, чтобы их образумить использовал «Звездные уничтожители». Так что теперь Реймейк верен короне. А если кто-то зашевелится достаточно разведке пустить слушок, что Инга собирается в гости, и верность короне взлетит до небес.

— А где сейчас Инга?

— Летит на Тронный Мир по моему приглашению.

— Пусть никуда не улетает. Мы через недельку прилетим. Надеюсь планета за это время не перевернется?

— По-моему на нее просто наговаривают. Ведь она же у нас уже была. Хорошая девушка. Озорная немного и выдумщица. Но это возрастное. Это пройдет.

* * *

Все участники операции по умиротворению Могущественных и козлоногих собрались в большом зале королевского замка, который Шеллар приказал очистить от лишней мебели и только оставить ряд кресел, расположив их вдоль одной стены. На противоположную стену Жак вывел изображение участка сектора пространства Могущественных, в котором те установили свои эффекторы. Здесь же присутствовали Привалов и прибывшие по приглашению Шеллара Тэра с Ивом и российский император.

Стена стала прозрачной, и зрители увидели огромные кольца диаметром в половину солнечной системы, висящие в пустоте. А вокруг толпились армады кораблей. Результаты распознавания были выведены на экран, и Ив удивленно присвистнул. Одних «Звездных уничтожителей» было около двухсот тысяч, а число скорпионов перевалило за пятнадцать миллионов.

— Да, — сказал он прижавшейся к нему Тэре. — Если бы они с самого начала пустили бы на нас хотя бы одну сотую своего ресурса, то человечество как вид перестало бы существовать. Мы не продержались бы и неделю.

Вот кольца вспыхнули ярко белым светом. Потом сияние потускнело, а пространство внутри колец стало молочно белым. А затем — зрители не смогли уловить момент перехода, внутри колец возникла Реальность козлоногих. Все увидели огромные колонны козлоногих, над которыми реяли скаты с горящими глазами.

Звездолеты рванулись вперед и один за другим стали влетать в кольца эффекторов, возникая в той Реальности. Зрителям показалось, что они слышат оглушающий рев ненависти, издаваемый козлоногими, бросившимися на встречу наконец-то обретенному Врагу. Полчища козлоногих и скатов облепили звездолеты. Во все стороны летели куски обшивки и ошметки тел. А звездолеты все шли и шли, непрерывным потоком ныряя в иную Реальность.

Вместо эпилога

Мы живем в нарисованном мире. В нарисованной кем-то квартире. С нарисованным небом над крышей. Нарисованным воздухом дышим. Нарисованы люди и мысли. И живем нарисованной жизнью. Над рисованной бьемся задачей. И слезой нарисованной плачем. И проблема — уже не проблема. Просто так — неудачная тема. Просто так — неудачный рисунок. Просто кто рисовал — не подумал. Просто косо провел по бумаге. Зачеркнул чью-то жизнь шутки ради. Карандаш может быть затупился. Может просто чуть-чуть поленился. Ну а может устал он немножко И прихлопнул рисунок ладошкой, Смял бумагу и бросил в корзину, Сам не зная, что мир чей-то кинул. Ведь так просто исправить ошибку — Слезы стер и приделал улыбку, Стер беду и приделал удачу. Все довольны. И дети не плачут. Все смеются. У всех много счастья, Прояви коль художник участье. Коль поймет, что зигзаг на бумаге — Это в жизни крутые овраги. Коль поймет, что чем больше стираешь, Тем серее ты мир получаешь, Тем безрадостней видишь картину, Тем скорее кидаешь в корзину. Ну а им каково в мире смятом Нарисованным кем-то ребятам. Изломали их жесткие складки, И теперь их дороги не гладки. И изломанной жизнь вся их стала. А художник рисует сначала. Снова жизни проводит чужие. Аккуратней! Они же живые.

Конец