Подняла руку и нащупала в волосах огромную шишку. Аккуратно дотронулась до неё пальцами и поморщилась. Больно!
Интересно, где это я? И кто меня спас? На ум, почему то, сразу пришли книги про попаданок, там обычно после такого вот удара по голове, барышни переносились в другой мир, чтобы встретить там своего принца или дракона на худой конец.
Открыла глаза и приподнявшись на локтях с подозрением осмотрела комнату с богатой старинной мебелью.
В это время дверь отворилась, и в мою сторону поспешил слегка полноватый господин в строгом сером костюме. В руках он нёс кожаный чемоданчик. Глаза сквозь стёкла очков смотрели на меня весело и пытливо.
– Ну с, мадмуазель Маргарита, как вы себя чувствуете?
И не дав мне сказать ни слова, принялся за осмотр. Из чемоданчика был извлечён самый обычный современный тонометр, доктор, а это именно он и был, измерил мне давление, посветил в глаза, пощупал голову.
Вид тонометра неожиданно рассмешил меня и я тихо хмыкнула. Вот фиг тебе Ритка, а не попаданство с принцем!
Мой смех порадовал доктора.
– Вижу вам много лучше мадмуазель, но я по прежнему рекомендую покой и полноценное питания. Сегодня, пожалуйста, оставайтесь в постели, сейчас вам принесут ужин, а завтра я вас снова осмотрю, – доктор собрал в чемоданчик свой инструмент уже собирался уходить. Я остановила его движением руки.
– Извините, господин…
– Зовите меня Бертран, мадмуазель, как вы уже догадались, я врач.
– Месьё Бертран, скажите, где я и как сюда попала?
Доктор опустился в кресло, где недавно дремала пожилая леди и поправив на носу очки, спросил:
– Что последнее вы помните?
– Как я шла на лыжах по лесу, затем запнулась за корягу и упала. Дальше ничего.
О волках, почему-то, решила умолчать.
– Дело в том мадмуазель, что вы оказались на частных землях герцога Карнаульского Ричарда фон Нордферда . Именно его светлость, выгуливая вечером свою собаку заметил вас в припорошенном снегом рве, у стен замка. Вы лежали там без сознания. Он то и принёс вас сюда. Вы два дня пролежали в беспамятстве. Вашу машину нашли позже, занесённую снегом у дороги.
– Месьё, со мной был щенок, раненый. Где он?
– Не переживайте мадмуазель Маргарита, с ним всё в порядке, вам не о чем беспокоиться! А сейчас кушать и спать!
Последние слова были произнесены в сторону спешившей к нам пожилой леди. В руках у неё был поднос, от которого умопомрачительно вкусно пахло. Желудок сразу глухо заурчал, а доктор с улыбкой глянул на поднос из под очков, добавив:
– Мадам Катрин, нашей пациентке настоятельно рекомендовано усиленное питание и покой. Не давайте ей сегодня вставать с постели. Вот эти таблетки давать три раза в день, после еды.
Он поставил на столик пластиковую бутылочку с лекарством.
О, значит, эту даму зовут мадам Катрин. Она строго глянула на весельчака доктора и произнесла:
– Месьё Бертран, вас ожидает его светлость. С отчётом!
И поставив поднос на стол, склонилась над кроватью. Мадам приподняла повыше подушки, помогая мне сесть. На грудь мне положили салфетку, затем в руки вложили уже знакомую поилку, в которой оказался вкуснейший, наваристый бульон. Я даже не заметила, как его проглотила.
– Спасибо! Очень вкусно! – я протянула опустевшую посуду, сама шаря глазами по подносу. Кушать по-прежнему хотелось, хотя уже и не так сильно.
– А теперь паровые котлетки. Давайте я вас сама покормлю.
Я пыталась протестовать, доказывая, что уже вполне могу есть самостоятельно. Но когда всунутая мне в руку вилка упала на кровать, сдалась, позволяя себя покормить, словно несмышлёного малыша.
Мадам Катрин протягивала к моим губам маленькие, размером с грецкий орех котлетки и я с наслаждением их пережёвывала. В завершение трапезы мадам подала мне небольшую розовую таблетку на крошечной тарелочке.
Оказывается это так утомительно! Просто пережёвывать и глотать пищу! Уставшая, но сытая я откинулась на подушки. Глаза сами собой закрывались, я не заметила, как снова заснула.
Проснулась я от естественной жизненной потребности. Мне банально нужно было в туалет. В комнате горел приглушённый свет, но никого не было. И где, интересно, здесь располагаются «удобства»?
Осторожно, прислушиваясь к своему телу, я села на кровати. Голова почти не кружилась, если не делать резких движений. Стараясь двигаться как можно плавнее и не трясти лишний раз своей многострадальной головушкой, я спустила ноги с кровати. Ступни сразу же утонули в мягком, пушистом ковре. Я пошевелила пальчиками, наслаждаясь этим ощущением, словно под ногами молодая травка.