В голосе старика послышалась неверная нотка.
– Да, если бы я ему врезал… – На миг эта картина зависла в воображении и Роман невольно улыбнулся, представляя, как от всей души хама лупасит. – Хотя вы это так сказали, будто что-то всё-таки не то…
Взгляд старого следователя стал… хитрым? Анисин в самом деле прищурился, но по нему не понять – то ли просто отчего-то хмурится, то ли это так поглядывает на гостя несколько свысока, как более старший и опытный.
– Молодец. – Он приподнял кружку, как бы чокаясь. – Это ты верно подметил… Вообще-то, Ром, обязан тебе сказать, что ты с самого начала в этот театр ехать был не должен. И уж если съездил разок, то уж второй для тебя должен был бы быть баста.
Брови поползли вверх, а уже готовая снова взяться за кружку рука замерла на полдороге. Роман не ответил, а как бы выдавил:
– Это почему?..
– А потому, Рома, что место, куда ты пошёл, как ты, между прочим, сам уже заметил, явно является объектом очень интересующим нашего с тобой общего, так выразимся, знакомого. – Глядя на гостя Анисин с особым выражением покивал. – А если это так, то было бы глупо со стороны нас – тех, кто его ищет – появляется там. Это может вспугнуть его и заставить отказаться от планов, которые, очень возможно, Поэт ещё не полностью осуществил. Разве ты об этом не думал?..
Такая простая и очевидная мысль бахнула Романа по голове, как кувалдой! В секунду он ощутил себя безмозглым, наиглупейшим, самым тупым человеком на свете! Ну конечно! Почему он сам об этом не подумал?!
Анисин прищурился чуть у́же, взгляд его от этого стал ещё хитрее. Голос старика, однако, остался мягким и вовсе не укоряющим:
– Если уж тебе так хотелось с кем-нибудь из этого заведения пообщаться, ну хотя б с тем же ихним директором, лучше было б просто позвонить ему и пригласить к себе, как свидетеля. Что, думаешь, это было бы проблемно?.. Уверяю тебя – просто обратись к Понятовскому: его с этим дьяволовым глухарём наверху шпыняют так, что он, если потребуется, и звезду с неба достанет, а уж какого-то там выскочу вообще возьмёт и за ухо в отделение притащит. Ты его просто ещё не знаешь.
Пока обдумывал, как ответить, Роман и в самом деле представил, как Понятовский ведёт Валерия за ухо. Тот сопротивляется, упирается, кричит, а полковник такой «А ну цыц!» и тащит его дальше. Это заставило капитана улыбнуться вновь.
Немного помолчав и отпив чаю Анисин отставил кружку и скрестил пальцы на животе. Его лоб взбороздили морщины, а взгляд из хитрого опять стал глубоким. Роман поёрзал на месте; в повисшей тишине все слова, которыми хотелось ответить на мнимый упрёк, показались ему теперь ужасно дурацкими. Старик прав, а он ошибся. Роман поджал губы.
– Ничего… – утешил Анисин, будто читая его мысли. – Ещё наберёшься опыта.
И снова захотелось что-то в ответ сказать, но снова Роман смолчал – ему показалось, что прерывать раздумья старого следователя не стоит. Вон какой он серьёзный, прямо можно увидеть, как работает его мозг; в таком состоянии человека лучше не отвлекать: а ну как он до чего дельного дойдёт?..
И опять, словно вновь прочитав мысли гостя, Анисин шумно вздохнул и уставился на Романа, будто тот задал ему какую-то особенно каверзную дилемму.
– Знаешь, Ром… Вот что я думаю: этот так называемый Поэт – он ведь личность необычная. Даже по меркам маньяков, не находишь?..
Капитан двинул плечами:
– Если честно, мне сложно судить. Я всю жизнь занимался обыкновенными преступниками; мне мало, с чем сравнивать.
– Ну, тогда у нас есть только моя чуйка. – Анисин немного комично выгнул губы. – И она говорит мне, что наш враг – это человек непростой явно очень. С большой буквы. И определённо неглупый.
– Ну, это не новость… – Роман всё-таки взял кружку и сделал новый глоток. – Если бы он был дураком, то уже давно бы попался. А он сколько – лет шесть уже бесится?..
– Говоря «бесится» ты, Рома, подразумеваешь, что он как бы сходит с ума. – Анисин поглядел на гостя с лёгким неодобрением. – Но я бы так не стал говорить о нём ни в коем случае. Нет, – он помотал головой, – наш парень явно планировщик, и планировщик очень хороший. Не побоюсь высказать этого – с крепким умом и стальными нервами.
Несколько секунду Роман смотрел на Анисина с вопросом… и наконец всё-таки решился:
– Филипп Петрович… вы говорите о нём чуть ли не с восхищением. Разве так можно?..
К удивлению Романа Анисин вовсе не ответил ему взглядом, полным недоумения, раздражения или брезгливости. Старик лишь стал, если это возможно, ещё серьёзнее.